Он всучил мне чёрно-оранжевую коробочку с монохромным дисплеем и прищепкой для крепления на одежду, объяснил:

— Он довольно старого образца и не привязан к рынку интернета вещей. Это датчик на основе счетчика Гейгера-Мюллера. Зато он успешно определяет излучение всех трёх видов: альфа-, бета- и гамма-. Пообещайте, что отныне он всегда будет с вами.

— Хорошо. А… как он работает?

— Принцип его действия предельно прост — следите за цифрами. Они показывают уровень загрязнения радиоактивными веществами жилых помещений и разных поверхностей, суммарную величину радиоактивных веществ в потребляемых продуктах и уровень внешнего гамма-фона.

Академик поднял пять пальцев и изобразил второй рукой нолик, продолжив:

— Запомните одну простую цифру — «пятьдесят». Если дозиметр показывает цифры до пятидесяти микрорентген в час, территория безопасна. Что составляет половину микрозиверта в час. Что касается внешнего облучения тела человека, то наиболее оптимальный уровень — до тридцати микрорентген в час. Или ноль целых, три десятых микрозиверта в час. Если показатель больше — человек подвергнут облучению.

Невельской неожиданно ударил меня по щеке, привлекая внимание, и фокусируя рассеянный взгляд единственного слушателя на себе.

— Карлов! Это самые важные данные в вашей жизни! Запомните их! Пятьдесят и тридцать! Существует так же такое понятие, как «накопленная доза радиации». Если человек в год накапливает около трех-четырех микрозивертов на грамм, то такая доза считается средней и безопасной. Чем выше показатель, тем больше шанс облучиться и заработать лучевую болезнь, рак.

— Рак? — я посмотрел на него с видом уже больного раком. — Я не хочу рак. Есть варианты избежать этого?

— Избежать? — удивился учёный. — Ваш организм не в силах вымывать радиацию естественным способом. Существуют, конечно, препараты, которые помогают ему это сделать. Правда, в рядовой аптеке их не найти. Но вы сейчас перегружены данными. Я расскажу об этом позже.

Я рефлекторно кивнул и вдруг вспомнил:

— Топливо в баке почти на нуле.

— Что ж, нам всё равно надо набрать канистр в дорогу. Ближайшие автомагистрали должны уцелеть. Проедем, сколько сможем. Заскочим по пути на АЗС.

Впервые за долгие годы я сел за руль. Магнитный брелок, прикрепленный к чипированной карточке, позволил завести автомобиль, считав информацию о владельце без соединения с интернетом. Старая система, когда-то заменившая ключи до повального перехода на биоиндикаторы, ещё работала.

— Ваш прибор не требует подключения к внешним мониторам для вывода информации, и может работать от батареек помимо собственного аккумулятора. Он даже содержит солнечную батарею. Но на неё я бы не рассчитывал. Слишком низкий КПД, надо заметить. Но что более важно, он обладает режимом «быстрого поиска». — Как ребёнку, продолжал вталкивать академик про радиометр. — Это возможность измерения с учётом фона, когда на экран дополнительно выводятся показатели раннее определенного фона и разница — текущее его превышение. «Быстрый поиск» показывает количество зафиксированных распадов в минуту. Это почти мгновенная реакция на изменение обстановки, так как это прямой вывод количества зафиксированных частиц. Такие

превышения порога радиации не только отобразятся на дисплее, но и определят себя звуковым и вибросигналом. Так что прикрепите датчик к носимому вами костюму для вашей же безопасности. Даже если вы не будете ничего видеть, вы услышите, что что-то не так. А не будете слышать — увидите. Полезная дублируемая система, которая определит опасность даже при контузии. Ясно?

— Пока да.

Автозаправочная станция была пуста. Заправщик-человек сиротливо сидел на корточках у бензоколонки. Скрестил руки ещё издалека, показывая, что здесь ловить нечего. Пришлось подъехать, опустить стекло и услышать от него:

— Ну что не понятного? Езжайте на другую. Света нет. И связи на кассы нет. Сразу две поломки. Видимо, обрыв по всему району.

«Он ещё и не догадывается», — мелькнуло в голове.

— Не удивительно, что АЗС стоит без света. Электричество постепенно будут отключать по городу от района к району. Первыми обесточат второстепенные объекты: дома, магазины, гаражи. Электросети, в раз потеряв нагрузку, разгрузят и промышленные объекты, институты, школы. Последними должны сдаться больницы и административно-правительственные объекты, — любезно объяснил мне Невельской вполголоса и зашелестел бумажником. — Как у вас с наличностью?

Я вспомнил, что мой бумажник остался в пиджаке под головой умершего человека у дороги. Покачал головой.

— Жаль. У меня не так много крупных купюр. А карточки сейчас бесполезны, — Академик заговорщицки понизил голос. — Деньги уже сейчас ничего не значат, но по инерции люди ещё будут клевать на дензнаки день-другой. Нелегко так просто избавиться от иллюзии обязательств государственного банка перед народом.

Он открыл дверь и подошёл к заправщику, протягивая все наличные.

— Любезный, нам нужен полный бак сто первого бензина и пара канистр топлива с собой. Очень спешим, так что за скорость платим впятеро. В электро-кассу потом по своей карточке пробьете… Когда свет дадут.

Глаза заправщика загорелись. О приработке на этой должности давно можно было не мечтать. Роботы чаевых не подавали. А пассажиры в салоне смотрели на него как на робота, часто не отвлекаясь даже от секса, не то, что фильма или чтения.

— Шланг-то я найду, — заявил заправщик. — Наберу топливо из цистерн в ведра из-под песка. Благо, они чистые и на противопожарном стенде стоят который год, а камеры наблюдения без света не работают. Но у меня нет канистр.

Я вылез из автомобиля, достал из багажника фомку и молча пошел к вендинговому автомату. Там по привычке старого мира продавалось всё. А теперь — бери.

«Прошлый мир мёртв. Законов больше не существует. Изменись или умри вместе с ними, Карлов», — сказал я сам себе.

И попытался быть крутым. Как в фильмах. Это же не сложно, когда есть фомка и беззащитное стекло вендингового автомата перед тобой.

Фомка ударила по стеклу словно сама. Осколки посыпались на асфальт. Первым делом вытащил пару новых канистр, проигнорировав запылившиеся «незамерзайку», антифриз и моторные масла в одном с ними ряду. Но руку совсем не по-супергеройски порезал мелкий осколок.

Я запрыгал на месте, пытаясь достать его зубами и выплюнуть.

— Э, вы что творите? Я в полицию позвоню! — уже взобравшись на цистерну, пообещал заправщик.

— Звони, — ответил я спокойно, выплюнув стеклышко.

Это было первое в жизни правонарушение, но адреналин не ударил в кровь. Ощущение чего-то запретного, незаконного так и не возникло. Словно каждый день орудовал ломом. Наверное, это не всегда работает после того, как видишь смерть на дороге или убегаешь от спятивших роботов.

Слишком насыщенный день.

— Молодой человек, по-моему, у нас с вами договоренность лишь насчёт заправки. Остальное не ваши проблемы, — добавил академик заправщику и подал ему обе канистры. — Держите. В эти емкости набирать удобнее, чем в вёдра. Поверьте, будь у меня