– А сам, то есть генерал Хренов, он не придет сюда? – забеспокоился Остап.

– Да ты что? Он же с частью остался. Ему внеочередной не положен!

– Нет, почему же, – возразил я, – генерал-полковник Хренов вполне может прийти. Он ко мне заходит. Соседи. Рассказывал и о своем однофамильце молодом.

– Вот потому все как по правде, – заключил Спартак.

– А вот и неправда! Поймал я его, поймал фантаста! – закричал Остап. – Как там у вас сказано? Припадал на левую ногу?

– Да, кажется, я сказал – на левую.

– А вот и неверно! Протез-то кашли с правой ноги! Эге! Не клёво это у вас! – И Остап поднял палец.

– Я не виноват, – усмехнулся я. – Это же холст! Когда речь шла о припадавшем на какую-то ногу Хромом, я мог находиться с противоположной стороны полотна. И все становилось зеркальным.

– А вы мне нравитесь, – сказала художница. – Я нарисую вам еще что-нибудь. И вы будете рассказывать. Мне.

Я был счастлив.

Остап улыбался. Спартак нахмурился.

Примечания

1

Восклицание, призывающее бога.

2

Слушай, слушай, черепаха. Послушай, госпожа черепаха!