– Что кавалер из меня сейчас никакой. У дворового кота галантности больше. На ходу засну. А если и не засну, то буду откровенно тупить.

– Ах это… – Улыбка опять раскрылась. – Да, понимаю… Твои шерстяные друзья больше любят ночь… Ну и черт с ним. Я тоже больше люблю ночь. Значит, подождем, пока выспишься. Я никуда не спешу. – Марго опустила правую ногу на пол. Похлопала себя по коленям. – Ложись.

Взяла Стаса за плечи и притянула. Стас не сопротивлялся. Послушно наклонился вбок, лег щекой на ее колени…

Но так было неудобно. Тогда Стас перевернулся на спину, закинув ноги на широкий подлокотник дивана. И заглянул ей в глаза, уже не отрываясь на всякую ерунду.

– Закрывай глаза, полежи…

Стас послушно закрыл глаза.

На лицо легли легкие, чуть прохладные пальцы. Пробежали по щекам, по лбу, прошлись по волосам, снова вернулись на щеки… Запаха духов не было, и ее едва уловимый запах был таким же легким и нежным, как ее пальцы…

Стас открыл глаза.

– Что-то не так? Слишком костлявые коленки?

– Не без этого, – признал Стас. – Но не в этом дело.

– В чем же?

– Боюсь, теперь надолго я не засну…

Ее улыбка опять изменилась. Заиграла, как листва под тихим ветром. И что-то добавилось в глазах.

– Это хорошо… Но все же закрывай глаза. Пятнадцать минут, и будешь совсем другим человеком.

– Совсем-совсем?

– Не придирайся к словам. Закрывай глаза. Расслабься…

Она провела ладонью, прикрыв веки. Ее пальцы снова, едва касаясь, побежали по щекам, по лбу, по вискам.

Музыка, превратившаяся в едва слышные завывания ветра, пропала – и, закольцованная, вновь родилась писком сонара. Нежный писк стукнул раз. Второй. Третий…

Откуда-то издали, вывернувшись наизнанку в какой-то темной пещере, вынырнуло басистое эхо.

Но синтезатор не испугался и отозвался тихой капелью – и, в такт звенящим перестукам клавиш, кончики пальцев Марго на лбу.

Звуки, касания… Переплелись между собой, соткались в единое. Подхватили, укутали, вобрали в себя – и медленно, робко, нежно повлекли куда-то. Куда-то туда, где…