Джек Ритчи
Красоту каждый видит по-своему
В лейтенанте Роббинсе — в его поведении, манере держаться — было что-то, жутко меня раздражавшее, но я никак не мог понять, что именно. Впрочем, сейчас это представлялось второстепенной проблемой. Совершенно незначительной. Роббинс взял подписанные мною письма и бесшумно выскользнул из кабинета.
Я взглянул на часы. Через три минуты явится Титания. В этом можно было не сомневаться. Она никогда не опаздывает. Наверное, даже не знает такого понятия — «опоздание». Я подошел к окну. Вдалеке с трудом тащили к порталу еще один «Сатурн». Я вернулся к столу, сел, выдвинул ящик и уставился на заряженный револьвер 45-го калибра. Не абсурдно ли было даже думать о том, чтобы пустить его в ход? Не наивно ли было полагать, что это окажется эффективным? Пусть и в целях самообороны. Запищал интерком.
— Полковник, — сказал сержант Говард, — вас хочет видеть мисс Кэлмет.
Меня так и подмывало спросить его: «Как, по-вашему, она выглядит?», но вместо этого я буркнул: «Пусть проходит».
Дверь кабинета открылась, и вошла Титания. Она улыбнулась.
— Привет, дорогой.
— Сядьте, — твердо сказал я.
У нее были блестящие черные волосы — с сизым отливом, как крыло черного дрозда. Нет, поправил себя я — как вороново крыло. И фиолетовые глаза. Абсолютно фиолетовые, цвета сирени, которую последний раз я видел в цвету еще ребенком в Висконсине. Она была высокая. Определенно, высокая. Наверное, где-то около пяти футов восьми дюймов[1]. Именно того роста, какого мне нравятся женщины. Снова запищал интерком.
— Явился майор Шульц с отчетом о состоянии системы охраны третьего сектора, — доложил Говард.
— Скажи Шульцу, пусть подождет, — отрезал я. — У меня тут чертовски ва... — Я запнулся, взглянул на Титанию и передумал. — Хотя нет, давай майора сюда.
Шульц был несколько грузноватый мужчина, давно уже пребывавший в чине майора. Он остановился прямо в дверном проеме, увидел Титанию и, как я и предполагал, уставился на нее, вытаращив глаза. Я позволил ему полюбоваться ею с полминуты, а потом встал из-за стола. Подхватив Шульца под руку, вывел его из кабинета и закрыл за нами дверь.
— Давайте, майор, — сказал я. — Опишите ее.
Он моргнул.
— Описать ее, сэр?
— Вы меня слышали, черт подери, — прорычал я. — Опишите ее.
Он облизнул губы.
— Она прекрасна, сэр. Божественно красива.
— Этого мало. Мне нужно больше конкретики.
Он призадумался, глаза словно остекленели.
— У нее светлые волосы — ну, такого… золотисто-пшеничного цвета.
Я прикусил губу.
— И карие глаза. Нежные карие глаза. Знаете, сэр, это довольно редкое сочетание. Я имею в виду — натуральные светлые волосы и карие глаза. Но это наилучшее сочетание — сто процентов. — Он счастливо улыбнулся про себя. — И она невысокая. Не больше пяти футов, полагаю.
Оставив его за дверью, я вернулся в кабинет. Сел и уставился на Титанию. У меня было такое чувство, будто она знает, о чем я думаю. В точности знает все мои мысли. Она смотрела на меня выжидающе, с легкой усмешкой. Я сразу же перешел к сути дела.
— Капитан О’Брайен видел нас с тобой в субботу на танцах. Он хотел знать, кто эта роскошная рыжеволосая девушка, которая была там со мной. Описывая тебя, он чуть ли брызгал слюной от восторга, и, по его словам, глаза у тебя — зеленые. Зеленые, как поля Килларни[2].
— Ну да, — подтвердила Титания. — Капитан О’Брайен предпочитает рыжие волосы и глаза зеленого цвета, как поля Килларни, которых он на самом деле никогда не видел.
Я кивнул.
— Сначала я подумал, что О’Брайен, вероятно, в субботу был пьян, но потом нашлись и другие парни, на которых ты произвела не менее глубокое впечатление. На каждого по-своему. По словам лейтенанта Паркера… Текса Паркера, ты с ним знакома… твои волосы — платиновые, как грива пегой лошади с его домашнего ранчо.
— Неудивительно, — заметила Титания. — Каждый мужчина видит во мне то, что хочет видеть.
Мы снова уставились друг на друга. Наконец я пробормотал:
— Ну ладно, Титания… Кем бы или чем бы ты там ни была, полагаю, ты всё же — некое существо из космоса. Но как ты выглядишь на самом деле? — осторожно спросил я.
Она улыбнулась.
— Скажем так, я — объект, обладающий высокоразвитым интеллектом.
Я смерил ее долгим, внимательным взглядом.
— И вы — ты же тут, думаю, не одна — явились сюда, чтобы захватить Землю?
— Вовсе нет, — сказала она.
Я нахмурился.
— Тогда для чего ты здесь? К чему весь этот... шпионаж?
— Я не шпионю. Я здесь с учебной миссией. Выражаясь вашими земными терминами, я сейчас работаю над своей докторской.
— Ты изучаешь Землю?
— Нет, область моих научных интересов не столь широка. Меня интересуют всего-навсего нравы некоторых обитателей вашей планеты.
Мне снова показалось, что я угадал, к чему она клонит. Я покраснел.
— Разумеется, всё, что произошло между нами, должно остаться в тайне. Ты же не намерена вставить мое имя в одну из своих работ?
— Только твои инициалы, дорогой, — сказала она.
Я уже готов был заявить протест, но потом осознал, что это ничего не даст. Глубоко вздохнув, уточнил:
— Так вы не собираетесь захватывать Землю?
— Похоже, ты даже немного разочарован.
— По правде сказать — да. Большинство людей повергает в ужас одна уже мысль о том, что Земля может быть захвачена инопланетными существами… или, как в данном случае, инопланетными объектами, обладающими высокоразвитым интеллектом. Но лично мне всегда казалось, что нам бы это даже пошло на пользу. Я имею в виду, у тут куча неразрешимых на сегодня проблем, и я был бы только рад, если бы всю ответственность за управление нами взял бы на себя какой-нибудь доброжелательный деспот из космоса.
— Прости, — сказала она, — но колониализм мы категорически не приемлем.
Ее ответ
