У меня нет прямых доказательств , мистер Уэствуд , что существо , бродящее по окрестностям Маор Кладейш — это не банши , а призрак , прикованный к замку на протяжении веков . След какой - то женщины , обреченной бесцельно бродить по Маор Кладейш среди живущих ныне О ’ Лэри .
Когда я была маленькая , мне в руки попал сборник страшных ирландских сказок Шеридана Ле Фаню , Шарлотты Риддел , Розы Малхолланд [1] и других авторов в этом духе . В одной из них говорилось о банши , о самом первом существе , получившим такое название , но на самом деле у нее было свое собственное имя — Эйбил . Кажется , она принадлежала королевской семье О ’ Брайенов и в ночь перед битвой при Клонтарфе [2] она появилась перед королем Брайеном Бору и предупредила его , что он не вернется живым с поля боя .
Я удивлена тем фактом , что до наших дней дошло ее имя , даже сейчас ирландцы помнят про нее и дажу уверяют , что знают черты ее характера . Если бы это была настоящая банши , со всеми типичными для этих существ признаками , то у нее не было бы своего имени , она была бы всего лишь элементарным явлением природы . Возможно , существовала реальная женщина из плоти и крови по имени Эйбил , умершая трагической смертью , превратившись в призрак ? Возможно что - то подобное произошло и с О ’ Лэри , только теперь уже никто не помнит почему ?
В ближайшее время я еще подумаю над этой гипотезой, которая кажется мне все более приемлемой, учитывая данные, которые предоставили вам ваши друзья. Если в Маор Кладейш действительно бродит не банши, а затерянная душа, которой до сих пор никто не смог помочь обрести вечный покой, то полагаю, вы, как и я, прекрасно понимаете, что вам необходимо поехать в Киркёрлинг как можно скорее. Обязанность каждого медиума состоит в том, чтобы протянуть руку помощи таким затерянным душам, как эта несчастная женщина. Я, конечно, понимаю, что эта история, несомненно, возбудит интерес читателей «Dreaming Spires», но мой долг велит мне напомнить, что в приоритете должна быть необходимость облегчить страдания души, а не завершить расследования о ней и бросить снова в одиночестве, словно никто никогда о ней не знал. Я уверена, что профессор Куиллс согласится со мной, как только узнает мою точку зрения. Я всегда считала его джентльменом, а истинный джентльмен никогда не позволит себе без угрызений совести нажиться на несчастье дамы, даже если прошли столетия или, может, целое тысячелетие после ее смерти.
