Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 60

Но ещё страннее было обстоятельство, заставлявшее её то и дело прислушиваться к происходящему снаружи. Провожавший Славу в дорогу Беджет важно объявил, что ради сохранения тайны господин Зорденс приказал отправить её под именем местной жительницы и потому никакой охраны или сопровождающих ей не положено.

Просто приезжала в гости к нему, лекарю, племянница, а теперь с оказией возвращается назад. Раньше Ярослава только похихикала бы, ну какая из неё племянница для мужчины средних лет, даже наивный дурак не поверит. Но после близкого знакомства с зеркалом только чуть прикусила губу и утвердительно покивала. Теперь ей никак нельзя было дать больше двадцати трёх, от силы двадцати пяти, вполне может быть и дочкой, не только племянницей. Если причёску полегкомысленнее сделать.

Однако идея насчёт причёски не прошла, ловкие служанки одевали и причёсывали Славу на свой вкус и согласно выданным лекарем указаниям. Спорить иномирянка не стала, ей удалось-таки немного разговорить лекаря и выяснить, что женщин в этом мире много больше, чем мужчин. Впрочем, как и в её родном мире, только тут о них было положено больше заботиться. Родители обязаны были выучить дочерей готовить, шить и какому-нибудь искусству, если у девочки были способности, а состоятельные мужчины имели право жениться не один раз и, кроме того, брать наложниц.

Но и здесь были свои правила, совершенно отличные от тех, какие она встречала в родном мире. Ставшие наложницами женщины вовсе не считались ни рабынями, ни второсортными и вполне могли выйти замуж как за хозяина дома, так и за его родичей или даже друзей. Вообще-то рабство тут было, но тоже какое-то странное, к нему приговаривали нарушивших закон, вместо того, чтобы сажать в тюрьмы.

Более детальное изучение всех этих тонкостей Ярослава отложила на потом, благоразумно рассудив, что нужно сначала отыскать Костю, а потом уже решать проблемы вместе с ним. Всё-таки он у неё очень здравомыслящий и рассудительный для своего возраста парнишка, и раз прожил тут больше месяца, значит, успел составить о происходящем в этом мире собственное мнение.

В маленькое оконце, прорезанное в передней стенке короба, заглянула бодрая физиономия пилота этого сооружения, висящего под букетом огромных шаров, и сообщила, что они подлетают к замку господина Зорденса, а на чём она будет дальше добираться до своей деревни, ей скажет его домоправитель.

Женщина покладисто кивнула и поправила одеяло – к утру стало прохладнее. Её вещи, завёрнутые от посторонних глаз в старенькие юбки служанок, лежали на дне корзинки, придавленные свёртками с пирогами и туесками с грушами и ягодой. Отдельно стояла большая корзина с малосольной рыбой, и якобы именно ради этого лакомства, а вовсе не для Ярославы лекарь нанял в ближайшем посёлке единственный хотомар.

По легенде, комендант велел срочно доставить ему деликатесный продукт, а племянницу лекарь сунул дополнительно, раз всё равно летят по пути. С вечера пилот хотомара ещё пытался поговорить с миловидной селянкой, но она сослалась на зубную боль, и пришлось ему всю дорогу насвистывать местные мотивы.

– Иди на кухню, тебе покажут, где умыться, и покормят, – громко сообщил Ярославе вышедший встретить рыбу домоправитель, и она поплелась по направлению к возвышавшемуся неподалёку зданию, выглядевшему строже и внушительнее, чем мэрия в её городке, с досадой поминая чрезмерную доброту и заботливость служанок из крепости, загрузивших её корзину до такой степени, что потрескивала ручка.

– Давай помогу. – Мирно сидевший неподалёку от крыльца мужчина прекратил точить свой кинжал, ловко забросил его в ножны и встал со скамьи точно в тот момент, как она поравнялась с ним.

– Помоги, – подняла на него глаза задумавшаяся женщина и озадаченно смолкла.

Абориген побледнел, глядя на неё, как на привидение, нервно сглотнул и – ничего не сказал. Просто легко подхватил корзинку и направился к заднему крыльцу.

Ярославу такое поведение сильно насторожило, судя по всему, мужичок что-то знал… и скорее всего не про неё. Ведь до тех пор, пока не рассмотрел лица, туземец вёл себя совершенно спокойно. Значит – Костик? Материнское сердце замерло на миг от тревоги, потом заколотилось о ребра, заспешило как сумасшедшее, хотелось ринуться на этого добровольного помощника, схватить за рубаху, трясти, задавая вопросы и проверяя взглядом, честно ли он отвечает, не юлит ли. Но Ярослава привычным усилием сдержала себя, в её профессии умение скрывать эмоции было едва ли не главным. Да и вовремя вспомнила: в спину может смотреть не только пилот, но и другие люди, а она – как бы и не она тут и своей вспышкой только вызовет ненужные подозрения. Не зря ведь её так тщательно одевали и маскировали перед путешествием? Видимо, чего-то опасались, и, пока она не почувствует себя в полной безопасности, не нужно подавать вида, что замечаешь больше, чем положено.

Слава хорошо знала: у богатых и власть имущих врагов много больше, чем у бедных, и давно постановила про себя, что никогда не польстится на деньги. И даже получила однажды очень веское подтверждение правоты своего решения. Тем летом она впервые приняла приглашение поработать в санатории и согласилась ради возможности покупать Костику зимой так необходимые ему фрукты. Один из тех вроде бы невзрачных пациентов, которым прислуга смотрит в рот, а за каждым шагом следят дюжие парни, словно случайно поселившиеся в соседних номерах, к концу отдыха вдруг что-то рассмотрел в Ярославе. И попытался расположить её к себе, намекнув, что может исполнить самое смелое желание докторши. Вот только Слава никаким образом не желала становиться должницей и отказалась самым вежливым и деликатным способом. Заводить такого врага было бы непроходимой глупостью.

Однако оказалось, это было своего рода проверкой, и, уезжая, пациент прямым текстом объявил о своём желании видеть её в своём доме в качестве личного врача. Про остальные обязанности он умолчал, но тут бы всё поняла и дурочка, а Слава такой не была. Сообщила о важных делах, с которыми она должна непременно разобраться сама, и попросила три месяца на принятие решения. Ей дали один, и Слава с огорчением поняла, что придётся всё бросать. С таким трудом налаженную жизнь, старенький домик, работу, ставший родным приморский городок, – и бежать к подруге в дальний северный мегаполис, где её не найти никакому ухажёру. Но жизнь в очередной раз доказала, что ей нет никакого дела до планов людей, как бы богаты и влиятельны они ни были. Через неделю после отъезда настойчивого поклонника Слава дежурила в ночную смену и услышала в теленовостях жуткое сообщение о том, что была расстреляна в упор машина известного предпринимателя. Ушлые журналисты добыли и фотографию погибшего, и едва она возникла на экране, Ярослава невольно потянулась перекреститься. С этой минуты проблемы, как избавиться от назойливого благодетеля, в её жизни больше не было.

Поэтому она послушно пошла следом за аборигеном и очень скоро убедилась, что догадывалась правильно, именно её он и ждал. Ни в какую кухню они не попали, а пришли в довольно удобно расположенную рядом с купальней комнатку.

– Тут отдохнёшь, завтрак сейчас принесут, – глуховато и коротко сообщил провожатый, ставя корзину на скамью, – к обеду придёт хутам, и домоправитель тебя на него посадит. Ничего не бойся, тебя будут незаметно охранять. Я сяду в хутам перед закатом, постарайся ни с кем не разговаривать. Меня узнаешь вот по этому кольцу… лицо придётся изменить. Дальше поедем вместе, и я всё объясню… а сейчас мне пора уезжать.

– Таш, – позвал где-то в глубине дома недовольный мужской голос, и абориген, сделав знак молчать, опрометью ринулся прочь.

А Ярослава присела на заправленную вышитым покрывалом лежанку и задумалась, пытаясь сообразить, во что же такое вовлекает её господин Зорденс, которого она ещё и в глаза не видела. А потом, воровато оглянувшись, заперла дверь на засов и решительно развязала шнурок на необычных чётках. Старательно отводя взгляд, высыпала их в стоящий на столе бокал, накрыла платком и тщательно поболтала. Затем, не глядя, сунула в бокал руку и двумя пальчиками выхватила ту фигурку, что лежала сверху. И едва удержалась, чтобы нервно не захихикать, на неё лукаво смотрела серая кошачья мордочка.

Хутамом оказался многоногий бегемот, с плетёной клеткой на спине, окружённой гирляндой серо-зелёных пузырников, знакомых Славе по хотомару. С одной стороны между пузырниками был просвет, и к узкой дверце в клетку вела лесенка из повешенных на верёвки дощечек.

Один из сидящих в корзине пассажиров подал Славе руку и почти забросил женщину внутрь, на раскиданные по полу тюфячки. Помог устроиться поудобнее и начал задавать обычные дорожные вопросы про погоду, родственников и цены на мясо. Вероятно, скучающий спутник собирался получить за свою услугу собеседницу на время путешествия, но женщина упорно отмалчивалась, довольно успешно строя из себя забитую деревенскую девицу.

Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 60