— Да, я считаю его своим другом.

— Тогда тут всё и так очевидно. Поступить надо так, чтобы другом он и остался. Такую мудрость поняла я, изучая своего создателя и слушая рассказы всех других, что повторили свои мысли уже здесь, перед вами. Всё сходится на том, что Назарик лишь место. И пусть вы переживаете за нас, но… правда в том, что тут нужны не советы, а возможность действовать. Если бы перед вами стояли ваши друзья, они бы не давали советы. Они бы действовали. Действовали так, как посчитают правильным сами. И Перерончино, бросил бы всё, обратил бы пеплом даже меня, если бы знал, что это поможет его другу, вам. А если вам всё же так нужен совет, что дал бы Перерончино… решайте сами, Владыка, ведь это ваша жизнь и никто лучше вас не знает, как её прожить.

Ответ этот ошарашил Момонгу больше всего, но не подав даже вида он просто поднял руку и распустил всех. А затем подошёл к трону, встав напротив Актёра Пандоры, что подменял его и был в центре внимания. Вместо него же сам себе совет давал и Момонга, что принял облик уже Актёра Пандоры. Небольшая хитрость, дабы скрыть вопрос к тому, чей ответ на вопрос мог бы… удивить всех.

— Мне не нужно ответить? — поинтересовался Актёр Пандоры, глядя на своего создателя.

— Нет, я и так знаю этот ответ, — скупо бросил опустошённый Момонга, после чего отправил восвояси и своё создание.

Он остался один с тем, что сам и породил. Видно существование в этом теле слишком сильно сказалось на психике и теперь… теперь было две противоречивых реальности. И не понятно куда надо падать… Что же касается ответа Актёра Пандоры, то его Момонга действительно знал. Знал, что сказал молодой Момонга старому Владыке.

— Спрячься и играй от деффа, пусть всё вокруг сгорит, зато у тебя голова в песке… — цинично бросил Момонга, испытывая к старому себе ненависть за всё то, что он упустил и только сейчас заметил этот факт.

И с одной стороны это бесило, с другой он менялся, а с третьей его всё также сковывал страх потерять уже не друзей, но то что от них осталось. Будто бы сам из себя он ничего не представляет и в жизни его большей ничего и нет. Хотя… также и есть.

И сев на свой трон, оглядев знамёна своих товарищей… Момонга просто думал, надеясь что ему хватит времени на принятие решения.

Глава 138

— Он предал нас! Бросил с угрозами, с которыми мы не в силах справится! Даже не послал часть своих сил! — яростно кричала Артемида, заставляя залы горного дворца дрожать. — Все эти проклятые миры объединились против нас! Все девять! А где же эти асы и мать его Один⁈ Ах да, он же зассал и забился в глубины своего Асгарда!

Артемида была не просто в ярости, а в настоящей истерики. Племена зверолюдов, что избрали её своим вождём, уже познали ужасть Нагльфара. Корабля, размер которого ужасал и пугал простых смертных существ, так ещё и сделан он был из ногтей мертвецов. Всё как в пророчестве Вёльвы, да вот только от этого легче никому не становилось. Как и историю Артемида не особо любила.

Сердце её взрывалось с каждым разом, обливалось кровью и… и она понимала, что не может ничего сделать. Умерев уже трижды, она убила многих великанов, но потери ужасали. Это был геноцид, который ждал всех других, ещё сопротивляющихся и понимающих, что скоро надо принимать удар с ещё одного фронта. Восточного, где изолированные игроки стремились вернуть себе всё то, что силой и только силой удерживала коалиция Момонги.

— За гибелью мира… последует и его возрождение… — философски заметил Ибн’Аббас, что прибыл на созванный Предрганом совет, ведь именно на вершине гномьих гор и находился этот дворец.

— Я тебе врежу, если ещё раз какую-то херню спорешь, — прорычала Артемида, которая не знала на чём или ком выместить свою злобу.

— Мои миры тоже страдают. Лорды Драконы оказались сильны, как и сплочённость восточного блока мы недооценили, — прямо заявил Король Грифон, что был мрачен как никогда. — Скоро твари глубин выйдут на наше Королевство. Я не знаю, как и их остановить.

Я также молчал. Помимо нас здесь присутствовал ещё и Грэй с Гаретом. Они не имели своих государств, но были мягко говоря в шоке от откровенного геноцида. И если Гарет в целом был на моей стороне, то Грэй принёс свой меч и пообещал помочь в грядущих битвах с драконами.

— Гарет, — тихо произнёс я, наклонившись к своему товарищу. — Возьми это и отнеси Предргану.

Я передал ему камень, что помог мне защититься от влияния ауры Гробового Дракона. Сам его природу изучить я уже не смогу, как и дикую магию или что-то в таком духе. Просто не будет времени, ведь мне, как и другим «боевым» игрокам придётся сражаться без остановки. Сражаться столько, сколько потребуется. Все это уже понимали, но не могли принять.

А некоторые ещё даже одного раза не погибали или… или пытались переварить первую смерть. Оказалось для кого-то это прямо… прямо шок какой-то? Огромный стресс. Все переносили его по-разному и… и была вероятность, что кто-то струсит. В таком случае счётчик моих смертей пополнится лишними гибелями, ведь чужую слабость придётся компенсировать мне. Мне и тем, кто был скован со мной цепью одной проблемы.

— Почему он не помогает? Переубеди его! — рявкнула в очередной раз Артемида, по кругу прогоняя одни и те же вопросы и претензии.

Она винила всех, считая каждое племя уродливых и мерзких зверолюдов частью своей семьи. Это меня удивляло, но через холодный вампирский взгляд не пробилось никаких эмоций. Я молча смотрел на неё, а гнев направленный на меня, попытка сбросить на меня вину — всё разрезалось этим взглядом. Она и сама знала, что нет в том моей вины. И что я никогда не имел влияния на того, кого можно было назвать Богом… или скорее человеком в теле Бога.

— Хватит ссорится, — встрял Ибн’Аббас, но тут