Ну оно и к лучшему. Хотя бы пока что меня никто ни в чем не обвинял.

Коридор резко прекратился, уперевшись в огромный лифт.

То что это именно подъёмник я понял сразу - по шуму ветра, уходящему в дыру в потолке. Да и место было очень уж подходящее. Огромная шахта уходила вертикально вверх, метров на тридцать в высоту и теряясь в темноте.

К моему большому сожалению, какой-нибудь твердой платформы конструктором сего механизма предусмотрено не было - только голубоватое, полупрозрачное марево из света, на которое нас и поставила магия. Аккуратно поставила, не швыряя в этот раз с высоты.

Как только сапоги коснулись волшебной платформы, та резко ожила, понеся нас прямо вверх.

— Сняла! Я всё сняла! Обалдеть! Где мы? Нииииик?

— В плену у Дамблдора, блин. Готовь тыкву, сейчас распределительную кепку будут надевать!

— Только не ПТУ! Только не ПТУ! - тоном волшебника из фильма ответила она и расхохоталась

Я, улыбнувшись в ответ, посмотрел вверх. Высоко же нас поднимают. И лететь вниз придется долго, случись что.

Подъем закончился резко.

Платформа плавно затормозила у входа в обширную и весьма уютную комнату. Та мгновенно отреагировала на наше прибытие, расцветя множеством зависших в воздухе осветительных камней. Они превосходно выполняли свою работу, заливая пространство холодным голубым сиянием.

«Странноватый выбор.- пронеслась у меня в голове неожиданная мысль.- Будь я хозяин этого… места, то пожалуй бы остановился на камине. И уютно, и погреться можно.»

Моему взору открылся широкий зал, заставленный книжными шкафами, астрономическими приборами, кипами свитков, парт и другой непонятной утвари. Назначение всего этого хлама явно было связано с магией, но как? Вот для чего мог потребоваться обсидиановый морской якорь, усеянный изумрудами? Явно не для мореходства. А вот кому потребовалась забальзамированная волчья лапа, прибитая к доске золотым гвоздем? Или, вот например, кому вообще нужен громадный и абсолютно черный монолит? Его что, у Кубрика стырили?

И вот попробуй, угадай для чего волшебники его используют. Может быть, это какая-нибудь эпатажная подставка для ног? Или богатое пресс-папье?

Окинув помещение взглядом еще раз, я сосредоточил взор на явно выделяющемся и чужеродном в таком месте предмете мебели - круглом столе.

Он занимал место аккурат по центру зала, а вокруг стояли шесть стульев из резного дерева. Спинки были обтянуты ярко красным бархатом, а подлокотники даже на вид казались очень уж удобными. Подозрительно было встретить такую мебель столь далеко от Альгоры. Такое чудо же явно не для простых приключенцев было сделано.

И одно из кресел уже было занято.

Прямо напротив входа сидел старик, закутанный в длинную черную мантию. Своей седой бородой, закрывающей половину лица, кустистыми бровями и сухоньким телосложением он напоминал какого-то шаолиньского монаха из древних боевиков. Да и смотрел он на меня так неприветливо. Даже злобно.

Казалось, что в следующее мгновенье дедушка резко бросит какую-нибудь фразу на жутко мудром, но очень непонятном языке и бросится на нас, обязательно выполняя сальто и отрабатывая на нас приемы из карате.

Причем дедуля был явно не из простых. Такие глаза я уже видел один раз, когда к нам в университет приезжала делегация столичных репортеров для передачи опыта молодому поколению. И вот среди тех гостей был один дедушка, который смотрел на нас похожим образом. Сурово, внимательно и холодно. Будто бы вместо зрачков у того были оружейные дула.

Это уже потом я узнал, что этот на первый взгляд обычный старичок был опытным фотокорреспондентом, побывавший не в одной, и даже не в двух горячих точках по всему миру. И фотографировал такое, что многим даже и в кошмарах не снилось.

Поэтому мне очень сильно не понравилось как старичок, сидящий за столом, смотрел на нас из под бровей. Я почти чувствовал, как воздух напитывается маной и сгущается. Будто бы вот-вот в меня полетит какое-то убойное заклинание, уже сформированное под столом.

Мои товарищи, не понимая причин стоявшего вокруг напряжения, переводили взгляд с меня на старичка и обратно. Ну оно и понятно. Они же не узнали рун на мантии дедушки. А вот я их сразу опознал - узоры именно таких закорючек покрывали сорванную мною недавно печать.

За свое недолгое пребывание в Вальдире я успел повидать несколько видов рунописи. Но вот эту, так крепко впечатанную в память, я уж точно ни с какой не спутаю. Больно глубокий след в моей жизни она оставила..

Мы простояли не меньше минуты, продолжая сверлить друг друга взглядами.

Наконец, будто бы что-то для себя решив и прервав тишину, старик заговорил. Его желание испепелить меня каким-нибудь огненным шаром будто бы резко пропало, оставив место простой усталости.

— Ниакар. И его товарищи по оружию. Присядьте.

В этот момент стулья вздрогнули, приглашающе повернувшись к нам. Повернувшись и кивнув своим спутникам, я, подавая им пример, пошел первым. Раз уж дедушка не убил нас в первые мгновения знакомства, получается, он хочет поговорить?

Несколько сбитый с толку резко изменившимся положением дел, я украдкой посмотрел на идущих следом ребят.

Они шли рядом, разглядывая интерьер загадочного зала. Сия так вообще светилась от счастья, попутно немного пританцовывая от нетерпения. Вот уж кому точно не страшно. Я даже практически уверен, что она сейчас продолжает снимать происходящее на встроенную в систему программу.

Надо будет потом попросить запись на память. Буду потом приглашать друзей на просмотр комедии «Неожиданное испепеление» с собой в главной роли. Вот веселье-то будет, обхохочешься.

Развлекая себя такими мыслями и готовясь театрально сгореть в столбе магического пламени, я настраивался на явно тяжелую беседу. О том, что сейчас меня будут отчитывать я практически не сомневался. Загадкой оставался только финал сего эпизода. И очень уж мне хотелось чтобы он был счастливым. Что-то вроде «и жил он долго и счастливо, и кушал картошку с котлетками до конца своих дней».

Присев напротив старика, я откинулся на спинку и стал ждать продолжения представления. Мои товарищи тоже не заставили себя долго ждать, расположившись на оставшихся стульях слева