Всю эту душещипательную историю мне пришлось выслушать потому, что мужчина хотел также сообщить, что попал в трудную жизненную ситуацию и подаренное мной серебро не просто спасет его от стремительно растущего долга, но также позволит впервые за год посетить его отдушину в южном пригороде.

Так как я не хотел перебивать рассказ мужчины, вставляя свои вопросы лишь в промежутках между его длинными историями, то и выслушивать их пришлось следуя за мужчиной, выполняющим его обычную работу. Сначала он сходил к колодцу и набрав ведерко воды, тщательно смыл пролившиеся на брусчатку помои. Грязной водой заполнил ранее расплескавшиеся бочки, после чего отказался от первоначального плана собрать отходы с ещё одного дома и отправился на выезд из столицы.

Я проводил его за разговором почти до самых западных ворот, после чего распрощался и отправился к месту, где по описанию Гектора находился местный Храм Фаты. Планировка главного города страны отличалась от той, что я наблюдал в Планте и других городах на севере. Там Храм Пяти Богов и Храм Фаты располагались по соседству из-за ограниченного пространства внутри самого укрепленного кольца стен. В столице же они размещались на противоположных концах города. Храм Пяти Богов на севере, недалеко от дворцовой площади, Храм Фаты на юге, да ещё и в пригороде. Ему даже места внутри городских стен не нашлось. Всю землю заняла знать и зажиточные горожане, а Храм Фаты считался второсортным, обслуживающим не только знать, но и всякий сброд. Не пристало всяким больным нищим в городе толпиться, поэтому жрецам культа Фаты и отвели для строительства место среди тех, кого они чаще всего обслуживали.

Я отправился на юг, покинул город через южные ворота и с удивлением обнаружил, что южный пригород настолько огромен, как восточный Плант или город даже ещё крупнее. Здесь кроме Храма Фаты нашлось место и гильдии наемников, ремесленному и торговому кварталу, публичной купальне, десяткам гостиных дворов, доброй сотне довольно крупных особняков и не одной тысяче частных домов и увеселительных заведений помельче. Центральный проспект пригорода вытянулся от городских ворот на две сотни метров. Вдоль него и выстроились все самые важные и посещаемые заведения. Территория Храма Фаты располагалась в минутной досягаемости от ворот.

Моё лицо невольно растянулось в улыбке, когда направляясь к главному входу в храм я обнаружил во дворе у конюшни справа несколько наполненных дорожными припасами повозок, а среди пассажиров стоящей поодаль одетую в тёплый походный плащ жрицу Киёлу. Присмотревшись, я разглядел среди её спутниц другие знакомые мне лица. Спутницами Киёлы являлись другие жрицы Храма Фаты из Планта, которых верховный жрец Климентий Сладкоголосый вывез с собой в столицу, но было их меньше, чем раньше.

Поискав глазами во дворе и прислушавшись к голосам, я нашел и самого Климентия. Мужчина нарядился в простенький серый балахон с капюшоном закрывавшим его седую голову и был полностью поглощен организацией каравана, отдавал снующим туда-сюда носильщикам распоряжения, куда и что складывать и не желая его отвлекать от важных дел, я первым делом подошел к повозке, где сидела Киёла.

Не успел я даже к ней обратиться, как за спиной возник вредный старик и прокричал мне прямо на ухо.

— Стой, ты кто такой⁈ Ещё один из этих? Пришел приставать к моим жрицам⁈ А ну, проваливай, пока я не разозлился!

«Узнаю старого, ревнивого козла», — подумал я, развернулся и снял свой капюшон.

— О! Это вы, герой Алекс. Как же давно мы не виделись. Ох, простите, что накинулся. Нервы мои на пределе. Вы не поверите, эти твари опять изнасиловали нескольких моих дочек и чуть не лишили жизни Киёлу, когда она отказалась им подчиниться. Они издевались над ней, раздели, избили и силой принуждали ко всяким мерзостям! О боги, моя бы воля, я бы всех их… Ноги моей здесь больше не будет! Я думал, что в Планте творится беспредел, да тут всё ещё хуже! Никакого порядка, героев никто даже не судит за изнасилование простолюдинок. На них нет управы. А теперь, когда стало известно, что Его Величество умер, оставаться здесь слишком опасно. Скоро начнется грызня за трон, смутное время. Лучше переждать его в безопасном месте. Господин Алекс, мне так жаль это признавать, но сейчас я очень спешу, каждая минута на счету, я не смогу с вами нормально сесть и поговорить, разве что, если вы отправитесь вместе с нами. Мы скоро выезжаем. Десять минут и отправляемся. Приходится принимать вынужденные меры, раз знать перед героями бессильна.

Если бы я не успел привести вчера рыцарей «Черного щита» до закрытия ворот, ни одна из моих дочек не дожила бы до утра. Ох, как же я зол. Если бы знал, трижды подумал, прежде чем возвращаться в столицу. Нужно было принять предложение графа Бельдорфа и отправиться с ним и его «Белым щитом» на север, а я дурак, побоялся, что там опасно, монстры, холод. Да лучше погибнуть в пасти монстра, спасая жизни доблестных воинов, чем сгинуть в руках этих чудовищ в людском обличии. Я их ненавижу!

Прекратив гневную тираду, Климентий ненадолго отвлекся, отдал ещё несколько распоряжений, коротко переговорил с мужчиной, который, по видимому являлся главой сопровождающей жрецов охраны и опять уделил время мне.

— Поедете с нами на юг, господин Алекс? Говорят, там сейчас спокойнее всего. Святые рыцари не дают чужакам творить всё, что им вздумается, а нежить тем более. Этих подонков там почти не осталось. Они все сбежали с юга в столицу. «Герои!»… Тьфу. Моя б воля, я казнил бы их всех собственными руками. Не сочтите за грубость, господин Алекс, к вам лично я никакой неприязни не испытываю, но таких как вы, я среди героев больше и не встречал. Кругом одни подонки и мрази… Поддерживаю наследного принца всем сердцем. Он сказал, что казнит их всех без разбора. Я бы лишь за вас без раздумий вступился, но остальных злодеев под нож… Каких девиц сгубили, изверги. Уж простите, вынужден на этом попорощаться.

— Подожди, Климентий, а где сейчас госпожа Амбра и Инга? Я их ищу, — только и успел вставить я, пока жрец взбирался на место возничего пассажирской повозки.

— Ах, так вы ещё не знаете, мне очень жаль… — хмуро, словно тень, ответил старик.

— О чем тебе жаль? Что случилось?

— Госпожа Амбра сошла с ума и