Второй и ускоренный — ритм для погони за противником.

И последний, а также самый интенсивный — это набор скорости для тарана.

Что, в теории, способно дать нам какое-никакое преимущество в случае столкновения.

Всё же Спарте невероятно повезло, что мне удалось получить доступ к стеле Вавилона уже сейчас. Ведь унирема, которую мы сейчас создаём, является военным судном, предназначенным для прямого боя с оппонентом.

Да, это не линейный корабль с десятками и сотнями орудий на борту, но и эпоха-то ещё у нас какая⁈

Полноценный древний мир. А в то время морские бои происходили преимущественно в виде стенки на стенку, где каждый борт старался протаранить неприятеля, вырезать всех его моряков, уже после чего захватить порт на земле и создать тем самым плацдарм уже для сухопутных действий.

Так и в мире Системы на первый план выйдут именно абордажи и сражения между экипажами.

С повышенными характеристиками, даже одного высокоуровневого игрока может оказаться достаточно, чтобы вырезать целую галеру!

Такая перспектива выглядит слишком заманчивой даже для меня.

Один или несколько удачно высадившихся солдат, и вот у Спарты может появиться целое судно!

Которое в перерасчёте в Е-баллы будет едва ли не из золота состоять, учитывая все трудозатраты, как по времени, так и в людских ресурсах.

В общем и целом, война на море — это невероятно выгодное, но в то же время и крайне рискованное занятие.

И Спарте следует к нему подготовиться, как можно лучше, если мы не хотим оказаться на стороне проигравших.

Уже после тренировки я подхожу к вспотевшему от игры на там-таме Эндрю.

— Интересная методика, — начинаю я. — Это тебе Уилсон подсказал взять ударный инструмент?

— Что? Уилсон? — удивляется серфингист, смахнув пот со лба, — Нет, это моя идея. Да и как бы он её предложил? Ха-ха, он же кокос. Ну и шуточки у вас, Лорд Шурик.

— Ясно, отличная работа, — кивнув, я хлопаю того по плечу и бросаю косой взгляд на Уилсона, для которого организовали этакий «постамент», как для талисмана бухты.

Вот и первые плюсы пошли от сделки с орехом.

* * *

Гарь с удовольствием потянулся, слыша, как хрустят позвонки.

И всё же он был счастлив!

Всю свою сознательную жизнь на Земле он прожил в небольшом шахтёрском городке. Не самая лучшая экология, численность населения в пару десятков тысяч человек, большая часть из которых и работала на предприятие.

Дыра по сути своей!

А ещё вплотную к городку был гигантский и никогда не затихающий карьер.

Не завидное место для жизни, не правда ли?

Неудивительно, что и Гарь в какой-то момент стал частью предприятия, став работать шахтёром.

Полтора десятилетия он горбатился день за днём в пыли, смоле и каменной крошке. Не самое интересное занятие, но он не ныл.

Да и что бы поменялось? Выбраться из городка ему способностей не хватило, а со временем как-то прижился.

Городок грязный и шумный, маленький, но… это всё, что он знал. Понятное дело, Гарь выбирался в крупные города в отпуск или командировки, когда начальство того требовало.

И везде… он ощущал себя чужим. Шумные улицы, полные машин и людей, явно не вызывали доверия, улыбчивые люди, десятки высоток, небоскрёбов и прочей роскоши давили.

Гарь каждый раз вздыхал с облегчением, когда возвращался в свой родной шахтёрский городок.

Он грязный, маленький и шумный. Но такой родной! Свой!

Это был его дом. И как бы он не думал о нём, он не перестанет быть местом, где он вырос и повзрослел.

Поэтому Гарь и работал в нём, не зная невзгод. Хоть работа конкретно шахтёра ему и не нравилась, а также изматывала до предела, но деньги приносила неплохие, позволяя жить вполне себе достойно.

Всё изменилось с приходом Системы. Гарь, как и прочие, оказался в новом мире.

И он впервые за долгое время был взволнован!

Почему-то в новом мире мужчину не сдерживали цепи шахтёрского городка. Ведь его больше не было!

Да, Гарь боялся нового мира, но он, к собственному шоку, всё же нашёл в нём месте! И он смог назвать Москву, полис в котором он и появился, своим вторым домом.

Теперь Гарь с улыбкой на губах работал на золотистых полях пшеницы.

Тот, кто не прожил всю свою жизнь в сердце экологической катастрофы, не знает, какое это удовольствие — дышать свежим воздухом, а также видеть Солнце и ясное небо над головой.

Леди Москвы, Актриса, дала ему то, чего Гарь желал всю свою жизнь, хоть и пытался это желание задушить.

Он хотел свалить подальше от своего городка и заняться чем угодно, только бы не работой в шахте.

И он нашёл!

Да, труд на полях с пшеницей — это тебе не бить баклуши, но Гарь был привычен к тяжёлому ручному труду.

А потому он уже который день не мог убрать улыбку со своих губ, как бы не старался.

Даже его коллеги, другие игроки, уже не раз обзывали его в шутку «Веселая Гарь», явно ссылаясь на угарный газ.

Но сам мужчина не придавал этому значения. Да и зачем? Шутят и шутят? Это всяко лучше мрачных рож со следами копоти и потухшими глазами.

Как раз, когда Гарь срезал серпом очередной пучок пшеницы, на горизонте появилось облако пыли.

Мужчина сначала подумал, что это какая-то буря или ещё какое природное явление. Как-никак, а Система очень многое могла выдать, подшучивая над жителями.

Вот только это облако уж больно быстро приближалось к ним. Слишком быстро…

— Едет кто-то к нам? — удивился рядом с ним его усатый товарищ, Крикет.

Вот парню, конечно, не повезло. Он так любил играть в крикет, что за неимением альтернатив просто был назван в честь игры.

Хотя не Гари об этом жаловаться!

— Не знаю, — произнёс мужчина, почесав короткостриженный затылок, после чего оглянулся.

Они сейчас работали на удалённом форпосте. Поля пшеницы требуют немало места, а потому их разместили на самой периферии Московской долины.

Вообще, Москва находилась в огромной такой долине, чем-то напоминавшей Гари карьер из прошлой жизни.

Долина была столь велика, что легко вмещала в себя с пару десятков кластеров. Из-за чего Актриса, по слухам, и отказалась строить Московскую стену, вдоль ущелий, ведущих к ним.

Длина бы стены составила бы насколько кластеров, как минимум. Для них это был слишком грандиозный проект, который полис не мог взять на себя прямо сейчас.

Тогда Актриса приказала заняться