Эйвор, обладатель одного синего глаза, укоризненно покачал головой, — Мы в розыске по всему Милдрейсу! Если бы ты не подрезал кошелёк у шерифа, всё было бы нормально! И наш друг Аравос не погиб бы от стрелы законника!

Я мог слышать сердцебиение каждого из них, испуганное и паническое. Само название острова у них на языке звучало как порча, как лекарство от всех недугов.

— В этом нет моей вины! — продолжал Гиларо.

— Хватит! Нам нужно золото, чтобы свалить в другую страну! — вклинилась в разговор Вилгас.

Вилгас, закусив губу, резко повернулась ко мне. Свет её амулета коснулся, когда она наклонила голову, изучая меня.

— Что будем делать, Валон, — прорычала женщина с сардоническим смехом в голосе. — Нам нужны деньги.

В тот момент, когда мои спутники замерли в ожидании, глаза всех троих остановились на мне — я чувствовал себя под магией гравитации. Эйвор, прямо напротив меня сверлил взглядом, его скулы напряглись. Вилгас, чуть наклонила голову в мою сторону, а Гиларо, воротник его тёплой накидки стянулся, как всегда, от недовольства.

И здесь я понял, что могу использовать своих новоиспечённых спутников в своём коварном плане. Для меня они были пушечным мясом и если что я готов был принести их в жертву. Но перед тем как открыть пищу для их ума, нужно было насытить их жажду добычи.

— Я знаю, где мы сможем раздобыть денег, — произнёс я, обводя взглядом лица своих спутников, останавливаясь на лицах, полных сомнений и недоверия.

— Где? — настойчиво спросил Эйвор, его голос звучал хрипло от волнения.

— В горах есть заброшенный храм. Сокровища ждут, когда мы их заберём, — слова вырывались из моих уст.

Я лгал, но в радости добычи как будто находил искра надежды. Мне нужно был склонить новых товарищей на свою сторону.

— Храм в горах? — Вилгас подняла брови, неодобрительно смотря на меня. — Я ни разу о таком не слышала за год, что мы здесь.

— Почему ты раньше молчал? — Гиларо не скрывал недовольства, его голос резал воздух.

Не всегда бывает легко, когда среди вас есть такие дотошные умы. Я наклонил голову, стараясь не выдать своей внутренней борьбы. Немеющие слова искали выхода, но я не желал показываться уязвимым.

— Не нравится мне это! — неожиданно вырвалось из губ Гиларо.

Мне стало заметно, как напряжение нарастало. Я сглотнул, вокруг возвышались тени, было тяжело дышать. Следовало придумать что-то, чтобы разрядить атмосферу.

— Однако! — воскликнул я, подбирая слова, как огранщику кристаллы. — Я точно знаю, где в горе есть проход. Этот заброшенный храм полон забытых сокровищ, там нас ждёт золото! Мой осведомитель погиб, но он успел рассказать мне все подробности.

Глаза Гиларо ярко заблестели при упоминании о золоте. Вилгас крепче сжала мою руку, тепло пробежалось по телу. И вот, наконец, на лицах моих спутников начала проявляться надежда. Они стали задумываться.

— Хорошо, Валон, — произнесла Вилгас, — я верю тебе, моя любовь.

— Ладно, я с вами, — произнёс Гиларо, и его недовольство вдруг всколыхнулось в готовность.

— Видно, у меня нет выбора, — покорно добавил Эйвор. — Я тоже с вами.

Собранные духом, мы начали взбираться по узкой тропе, по склону горы. День ушёл, за собой, затянув серый туман, и вечерняя прохлада коснулась кожи, как напоминание о том, как непрост наш путь. Я осознал, что высота давит не только на тело, но и на дух.

— Нам нужно сделать привал, — произнесла Вилгас, остановившись и оглядываясь вокруг.

Я снял тяжесть с коленей, ощущая, как пальцы гудят от усталости. К тому времени мы выбрали подходящее место, разожгли костёр, и трепетный свет огня бросал пляшущие тени на наши лица.

Эйвор, неожиданно появившись в роли повара, быстро принялся за дело — сковорода загремела, словно старая чайка на берегу. Достал четыре яйца, потрясая зеленью и хлебом, как будто это были всевозможные дары.

Воздух наполнился ароматом жареного — запах еды гладко обволакивал наши чувства домашним теплом, когда я наблюдал за нашей трапезой. Мы принялись отгонять тревоги, и смех их был подобен звукам весеннего ручья.

Вот лишь Вилгас, улёгшаяся рядом со мной, своим мягким телом привлекла к себе внимание. Я уже давно потерял предвкушение, но её упругие груди прикасались ко мне, как волшебные мечты, и тепло наполнило тело.

Тишина густо покрывала горные склоны. Лишь ветер шептался среди камней, словно шлёпал по ним лапками. Я чувствовал, как лёгкий румянец поднимается к лицу, наполняя щёки нежным жаром. Мысли путаются, когда рядом с тобой лежит полуголая женщина, а вокруг — глухая, мрачная тьма.

— Ты чего так смутился, Валок? — прорвал тишину голос Вилгас.

— Честно, я от этой беготни, от законников… устал, — неуверенно выдавил я, стремясь избежать взгляда спутницы, который, казалось, проникал в самую душу.

Вилгас была уверена в себе; её чары и невидимая сила притяжения заставляли моё сердце биться быстрее.

— Эйвор и Гиларо уже спят, может, мы проведём ночь с пользой, — произнесла женщина, слегка приоткрывая свою одежду, будто это был обычный вопрос, а не приглашение, которому сложно было бы отказать.

Я уловил в её тоне лёгкий налёт игры, нежный соблазн, перед которым не устоит любой. Как зверь, женщина накинулась на меня, притянула вниз, словно хотела взять под контроль мои движения. Я, в свою очередь, почувствовал, как страх и возбуждение сливаются в пену. Всё происходящее казалось неправильным, но искушение уже пробудило во мне страстное желание.

— Постой, как-то это неожиданно, — вымолвил я, стараясь контролировать свои эмоции, которые клокотали внутри, желая вырваться.

— Хватит ломаться, как эльфийка, девственница! — прорычала Вилгас, и в голосе женщины прозвучала неистовая нота, которая понесла меня за грань привычного.

Я почувствовал, как рука эльфийки прижала меня к земле, с силой, застывшей на миг. Вокруг всё закрутилось в вихре дикой страсти и неопределённости. Проиграв эту битву, я оказался беспомощным. В тот момент теплота её тела заполнила всё вокруг. Как сон, я проснулся утром, укрытый пледом, а рядом — оголённая Вилгас, которая всё ещё спала, её дыхание звучало мелодично, как песня утренней зари.

— Вот чёрт! — вырвалось у меня.

Внутренний голос шептал: «Почему и нет?»

Наша компания встала рано, в воздухе витала лёгкая свежесть утра. Усталость сквозила у всех, напоминая о долгом пути,