- Стинг. Базе Ветра. Цель установлена. Работайте. Приём

- База Ветра, Стингу. Вас понял, уходи. Приём

К этому времени все мои вещи уже были плотно упакованы и закреплены так чтобы не мешались при активном беге, за исключением карабина. Оружие было в полной боевой готовности с накрученным ПБС, закреплённым оптическим прицелом и распиханными по карманам снаряжёнными обоймами на 10 патронов и, разумеется, штурмовой нож.

У меня есть обещанные инструктором 15 минут.

Врубив скрыт, я побежал к лагерю исламистов. Часовой с моей стороны входа беззаботно дремал, прислонившись спиной к палатке. Мне показалась странной жёсткая стена для тряпичного сооружения, и я заглянул внутрь. Это был склад белых мешков с надписью: «Аэросил» и жёлтых с этикеткой «Агар-Агар», еще стояли большие баллоны для сжатого воздуха. Сфотографировал всё, на всякий случай для аналитиков и двинулся дальше. В центре палаточного городка располагалась самая большая, почти королевский шатёр по размеру, в которой что-то мерно гудело не слышно за рокотом многочисленных генераторов. Судя по зелёному контуру, там суетился один человек и мне очень не захотелось туда заглядывать. Может потому, что вход в неё шлюзовался и выходящая из неё труба уходила куда-то далеко за пределы лагеря, зарываясь в песок. Как оказалось, маскировочных сеток было много, и они скрывали ещё с десяток разно размерных тряпичных сооружений, в большинстве из которых не было людей. Меня привлекла единственная, стоявшая под собственной маскировочной сетью палатка и возле неё сидело сразу два бодрствующих бойца. Помялся, обдумывая с чего стоит начать.

- Задвухсотить часовых или сразу работать по охраняемой персоне?

Я пробрался в богатое по местным меркам жилище. Застеленное коврами, из глубины поддувало кондиционированной прохладой. Слабый светильник подсвечивал мебель и большую кровать с двумя телами. Мой Икрамджон Мингдубаев собственной персоной, широко раскидав руки и ноги храпит, занимая большую часть кровати, а рядом почти на краю, свернувшись калачиком оказался ещё один непримиримый воин с неверными.

Зашибись у меня фотографии получились, сначала общая «романтичная» потом те же, но с перерезанными гортанями. Вот и первые настоящие двухсотые, а как будто заправский киллер работает, даже не ёкнуло внутри.

В голове уже застучали маленькие молоточки, и я выскочил из палатки прямо на охранников, на ходу прострелил обоим головы. Звук заглушённый ПБС выстрелов, все равно за рокотом генераторов никто не услышит, а мне уже давно пора поторапливаться. Невидимость полностью спала на удалении сотни метров от лагеря террористов. Лег на землю и принялся жевать энергетические батончики запивая питательным раствором. Глянул на часы.

- Твою же мать, осталось не больше 5 минут. Я вскочил и бросился бежать.

Если учитывать мою среднею скорость, то успел свалить почти на 15 километров и даже тут ощутил, как землю подомной знатно тряхнуло, а потом меня обогнала волна горячего воздуха.

Зачем я стрелял в тех двух охранников?

Всё, данные о выполнении отправлены с фото подтверждением через спутник, определился с направлением на север и побежал. Как же это прекрасно вот так нестись под звездным небом ощущая себя сильным, а не лежать целый день неподвижно писая в бутылочку, под кучкой верблюжьего говна. Уже начало всходить солнце, а я ещё не успел выйти на точку встречи с транспортом, который должен увезти меня на нашу авиабазу, а оттуда первым бортом домой.

Добрался до места уже по самой жаре, тут тек какой-то мутный почти пересыхающий ручеёк и имелась слабая растительность.

Оазис блин.

Соорудил небольшой тент из своего плаща, расперев его на колышках и улёгся в отрытое руками углубление.

Мой организм не слабо перегрелся и сейчас необходимо было восстановить температурный баланс. База поздравила с успешным выполнением задания и пообещала отправить по моим координатам «коробочку», как только…, так сразу и я опять замер в энергосберегающем режиме, высококалорийные батончики закончились жидкость тоже подходила к концу. Ближе к заходу солнца послышалось гудение мотора, приподнявшись на локтях заметил пылящую в мою сторону машину. Приближалась «Буханка», когда-то давно выкрашенная на Ульяновском заводе в темно зелёный цвет. Грешным делом, подумал, что на ней камуфляж, но чем ближе она подбиралась понимал, ан нет, ржавчина и любая краска доступная в момент очередного ремонта, украшали борта легендарного «проходимца». Принялся собирать разложенные вещи и понял, что сил на ещё один забег у меня точно не осталось. УАЗ-ик скрипнул тормозами и из него выпрыгнул сержант с петличками ВВС.

- Здравствуйте. Сержант Рычков. Приказано тут подобрать любого человека, который правильно назовёт свое имя. Сказал и выжидательно уставился на меня боец.

- Я Стинг. Поехали, товарищ сержант. Буркнул и полез в раскалённое нутро «Буханки»

- Вы пока не заговорили, я переживал, думал вы не наш, по виду уж точно, как говорить то с вами я же языков не знаю. Как разрешите обращаться?

- Стинг. Я уже расслабился на пассажирском кресле и меня перестало волновать всё на свете.

- Есть. Козырнул не унывающий парнишка и вручил мне пятилитровую бутыль с тёплой водой.

Да вот за такое точно респект и уважуха бойцу.

- А пожрать у тебя случайно нет, сержант Рычков? С большой такой надеждой в голосе спросил я.

- Меня Лёха, Алексей Рычков зовут. Вот товарищ Стинг есть полбулки чёрного и банка тушёнки, для закуси держал, а выпить сегодня не получится. Нам конвой надо нагнать, они в деревне гуманитарку раздают, а с ними уже на авиабазу двинем.

Я лопал очень жирную мясную консерву с почти чёрствым хлебом и благодарил жизнерадостного сержанта Лёху.

- А что отмечать хотел, или просто четверг? Ты про закуску говорил. Поинтересовался я.

Так всё, дембель, скоро домой у меня там мамка вся уже извелась. Я её просил телевизор не смотреть и про войну не слушать. Письмо вот неделю назад отправил, чтоб больше суда не писала, скоро сам приеду.

Я потихоньку начинал засыпать под умиротворяющую болтовню сержанта, а ему просто было скучно мотаться одному, и он выпаливал сокровенное, по сути, случайному встречному.

- Один я у неё вот и переживает, вернусь в Климовск она обязательно на пенсию пойдёт, хватит уже наработалась. Руки у меня на месте, работать буду, женюсь на Свете. Рассказывал Алексей Рычков.

Меня окончательно вырубило, снилась бабулька в белом платке, утирающая скупую слезу, пока я снова не услышал скрип тормозов и облако пыли, следующее за машиной, догнало нас.

Уазик встал по середине какой-то заброшенной деревушки