— А ты уверена, что это он стащил? Может кто-нибудь другой заходил к тебе в комнату?

— Я уверена, — сказал Надя, но Матвей уловил в её голос недоказанность. — К тому же запасной ключ от комнаты есть только у него. Да и кому вообще понадобится старая и нечищенная винтовка без патронов?

— Если так, значит он первым делом пойдёт к местному оружейнику, Отто.

— К отцу девочки, которую ты спас из той шахты?

Матвей кивнул.

— Значит пойдём туда, может еще успеем его нагнать.

— Не стоит, — Матвей снял с крючка куртку и быстро приоделся. — Я сам поищу его.

— Нет уж, — возразила Надя и уверенно поднялась с кровати. — Я пойду с тобой.

— Тебе нужно больше лежать, Надь, — взглядом он указал на её живот, — не стоит тебе…

— Я уже задницей на матрасе скоро яму продавлю, хватит с меня лежаний. Пойду с тобой, дай мне минутку переодеться. — Она вышла в коридор, остановилась возле дверей в собственную комнату и обернулась к Матвею. — Смотаешься без меня, я тебе потом покажу всю ярость женщины в положении, усёк?

Матвей не скрыл ухмылки. Перед ним вдруг стояла та самая Надя Соболева, с которой он впервые столкнулся в «Полярном переполохе» вечность назад — смелая, острая на язык и крайне вредная особа.

— Жду, — дал слово Матвей.

Надя была готов уже спустя несколько минут, облачившись в шубу из оленьей шкуры. Вдвоём они вышли наружу и стали спускаться к городу. Надя скорее не шла, а ковыляла, ровно гусыня, и заметно отставала.

— Ты уверена, Надь? Может, всё-таки я сам? — спросил её Матвей.

— Нет, всё хорошо. К тому же я, знаешь, чувствую некоторую вину за побег парня. Последнее время Арина стала реже заходить, пропадает где-то. Маша теперь постоянно в этому университете на другом конце посёлка, ей не до меня. Вот и стал ко мне захаживать Тихон: то принесёт, это сделает… Зря я на него наорала.

— Любопытно, чего же ты такого ему наговорила, что заставило его уйти и еще винтовку прихватить?

Она спрятала руки в карманах, опустила голову.

— Да глупости, а он видать всерьёз воспринял. Говорю же, моё состояние… взбредёт иногда в голову всякое, начинаешь беситься. Короче, не хочу об этом говорить, Матвей. Давай лучше поскорее найдём этого паршивца и всё.

Матвей не стал допытывать её расспросами.

— Спасибо, что помогаешь, — добавила Надя, покосившись в его сторону.

— Разумеется. Да и денек сегодня выдался хороший, самое то для поисков.

Надя развязала верхние пуговицы шубы из косточек птиц.

— Семь градусов Цельсия, — произнёс Матвей, вспомнив показания ваттбраслета прежде чем он отключил его и приступил к починке этим утром. — Самый разгар лета в этом крае.

Ответственного за оружие в Лонгйире они застали в лавке, в центре города. Отто сидел за столом, подсчитывал количество патронов, едва шевеля губами, и старательно заносил их количество карандашом в записную книжку. Это был низкорослый норвежец с плешью на голове, волосатыми руками и вымученным, но в то же время с проблесками доброты лица. Он настолько был увлечён работой, что не сразу заметил двух вошедших в его скромную обитель посетителей.

— Отто? — окликнул его Матвей.

Оружейник оторвался от записей, заметил гостей и улыбнулся.

— Матвей! Рад тебя видеть!

— И я тебя рад видеть. Как здоровье у Эльзы?

— Ох, она приболела с неделю назад, но теперь идёт на поправку. Если хочешь, мы можем завтра продолжить занятия. — Он взглянул на Надю, заметил её живот и тут же вскочил как ошпаренный. — Ну что же вы стоите! Присаживайтесь.

— Спасибо, Отто, но мы буквально на минуту. Скажи, к тебе заходил Тихон?

— Пацан из вашей группы, такой кудрявый? Да, заходил. Показал мне винтовку, попросил для неё патронов. Ну я ему и дал с десяток калибра 5.56, как ты и просил.

— Я просил?

— Ну да, так он мне сказал.

Матвей и Надя переглянулись и обменялись едкими ухмылками.

— Засранец мелкий, — шепнул Надя.

— Что-то не так? — поинтересовался Отто и облокотился руками об стол.

— Ты знаешь, куда он потом пошёл?

— Не-а, я ж из лавки не выхожу совсем. Слишком много работы. Видишь те семь ящиков? Это еще наши искатели в апреле притащили, их все необходимо всё должно быть отсортировано на пригодное и непригодное перед обработкой прежде чем перерабатывать, а