Эликс бросилась к темнеющему впереди провалу, столкнула вниз Алису и спрыгнула сама.

Пологий спуск кончился внезапно. Эликс вылетела из дыры в потолке как пробка из бутылки, покатилась по гладкому зеркальному полу и приложилась головой об стену.

Здесь была длинная низкая галерея, облицованная глянцевым черным мрамором. Глухая стена была разрисована выцветшими фресками. На противоположной тянулся бесконечный ряд стрельчатых окон.

Алиса стояла у ближайшего окна. На ее теле плясали фиолетовые блики.

— Не тормози, тут опасно задерживаться.

Эликс взяла ее за руку, мельком глянула в окно и замерла.

Солнце уже село. На черном небе перемигивались редкие звезды.

Окно выходило на гигантскую вогнутую, как чаша, площадь, окруженную со всех сторон отвесными скалами.

В центре площади искрился сквозь белесое марево огромный кристалл. Вспыхивающие внутри него огни бросали разноцветные отсветы на скалы и плиты облицовки.

Огни завораживали. Они были такими успокаивающими, такими уютными. Невозможно было оторвать взгляд.

— Надо как-то спуститься вниз, — через силу пробормотала Эликс.

Алиса молча смотрела на Майн Рид и дрожала.

Внезапно кристалл полыхнул красным. Снова и снова. Сперва каждую секунду. Потом все быстрее и быстрее. Пока разрозненные огни не слились в сплошное кровавое зарево. В воздухе разлилась невнятная тревога.

С неба донесся нарастающий гул. Редкие облака озарились багровым светом и разошлись в стороны, выпустив на волю объятый пламенем корабль.

Эликс высунула голову из окна и вгляделась.

Черный летающий барак падал прямо на площадь.

Рассказ 35. Невидимка и другие

Лес призрачных небоскребов внизу всё тянулся и тянулся, и явно не собирался заканчиваться.

— Как видишь, — сказал невидимка, — даже на мертвой планете кое-что осталось.

— Один большой фантомный кинотеатр, — пробормотал Гнудь.

— Что-то вроде. Как там у классика? Воды нет. Растительности нет. Населена призраками. Кстати, насчет роботов. Я передумал. Не буду из тебя ретранслятор делать. Пошлю к Майн Риду робота, охранника или уборщика, как в прошлый раз. Они хоть и безмозглые, зато на сюрпризы не способны. Нет тебе веры, господин Гнудь. Вдруг опять за моей спиной с кем-нибудь сговоришься.

— Подождите, — Гнудь сморщил лоб. — Прошлый раз? Какой прошлый раз? Вы что, здесь не впервые?

Невидимка крякнул, будто понял, что проболтался.

— Это не важно. Важно, что ты мне больше не нужен.

Два дюжих робота вынырнули из ниш в стене и подхватили Гнудя под руки.

— Выгоняю тебя с постов легата, шерифа или кто ты там еще. Спасибо за службу.

Гнудь остервенело трепыхался в железных конечностях и ныл сквозь зубы.

— Осталась одна проблема, — продолжил невидимка. — Не знаю, что с тобой делать. В стазис загнать и в музейный цилиндр засунуть, ты для этого рылом не вышел. Слишком никчемный прыщ, чтобы стоять в одном ряду с моими врагами. Что еще? Высадить на необитаемую планету, как Робинзона? Так у тебя никаких навыков выживания. На следующий день сдохнешь… Короче, парни! Сверните-ка ему шею и выкиньте труп за борт!

— Есть, капитан! — лязгнул стальной пастью один из роботов.

Гнудь взвыл, рванулся и ударил наугад затылком по торчащей за плечом железной голове.

Фасеточный сенсор разлетелся вдребезги, робот разжал манипуляторы, Гнудь вырвался, рухнул на пол и выхватил из кармана взрыватель.

— Ни с места! Взорву твой сарай к чертям собачьим!

Невидимка горестно вздохнул.

— Ох, Гнудь… Ну почему ты такой Гнудь? Подобрал его у помойки, на груди пригрел, накормил, напоил, к лотку приучил… а он все по углам гадит. Чего ты там взрывать собрался? А, главное, чем? Пластидом, который у дохлых шахтеров стырил? Думал, я не замечу, как ты ползаешь, брикеты собираешь? Ты всерьез надеешься, что этому кораблю повредит взрывчатка времен паровозов и дирижаблей?

— Кораблю может и не повредит. Зато всех твоих рабов в фарш размажет.

— Каких еще рабов?

— Малолетних. Которых ты в пузырях держишь. Сам же говорил, они твой двигатель и твое оружие. Не будет у тебя ни двигателя, ни оружия. Будет только сарай. Если от падения не развалится. Кстати, а почему там у тебя ни одной нормальной девки? Одни мелкие кривоногие каракатицы. Посмотреть не на кого.

— Кривоногие, говоришь? — протянул невидимка.

— Кривоногие, уродливые, ни кожи, ни рожи. Ты их по каким критериям выбирал? И почему там половина пацанов? На мальчиков потянуло? Впрочем, неважно. Короче, мои условия. Немедленно допускаешь меня в зал управления. Или где ты там прячешься. Хочу наконец с тобой познакомиться. И обеспечиваешь доступ ко всем системам. А там поговорим.

Наступило молчание.

— Эй! Ты где?

Ни звука.

Гнудь вертелся, задрав голову и оглядывая темнеющие у потолка ниши.

— Ты где, мать твою⁈

— Я везде! — раздалось вдруг со всех сторон.

Гнудь шатнулся от неожиданности.

— Э! Потише. Я ведь могу и кнопку нажать с перепугу.

— Извини, новый хозяин, — насмешливо сказал невидимка. — Я же должен проверить все системы, прежде чем отдать к ним доступ. С какой хочешь начать?

— Не юродствуй. Начинай с любой.

— Как скажешь, босс. Тогда извольте сюда пожаловать.

Ближайшая глухая стена вдруг отъехала в сторону, открыв небольшую и абсолютно пустую комнату. Только напротив входа горела зеленым узкая шкала, похожая на стрелочные индикаторы. Да плясали по углам неясные тени.

— Что это?

— Святая святых нашего с тобой лайнера. Реакторный отсек.

— Издеваешься? Тут ничего нет.

— Уверен?

Гнудь пригляделся к пляшущим теням. Они становились все заметнее, наливались объемом, проступали как бумажные фотографии сквозь раствор.

Вот какая-то мелкая девчушка бежит вприпрыжку по полю подсолнухов. За полем видна деревенька с красочными домиками.

Пацан в соломенной шляпе сидит в лодке посреди озера и удит рыбу. Рядом дед в такой же шляпе. Дед жив, а значит в каникулы поедем на раскопки и я по любому найду клад. Сундук с золотом.

Родители сидят на маленькой кухне, отец чистит картошку, мать лепит пельмени. Она смеется и выглядит счастливой. Никакой больницы и химиотерапии.

Худой низкорослый очкарик лежит на диване и читает книгу. Над его головой чернеет космос, вспыхивают метеоры. Сверкающий остроносый звездолет мчится к неизведанным мирам.

Толстяк на воротах. Он не прошибаем, он ловит даже такие шайбы, которые поймать невозможно. Больше никто не будет дразнить его жиробасом.

Гнудь зажмурился и помотал головой, пытаясь выбить чужие мысли.

— Что это за хрень⁈

— Это не хрень, — сказал невидимка.