Прежде он делился со мной волнами именно во время близости. Ну и забирал так же. Поэтому я не догадывалась, что можно и вот так. Хотя, если повспоминать, то кажется несколько раз волны и правда впитывались в меня просто через кожу при прикосновении. Но главное, что вред не нанесли. Так что об этом я особо не думала.

Я думала о другом.

Думала, что он сердится на меня. Наказания его я не боялась. Боялась, что-то хрупкое, что, как мне казалось, между нами появляется, разрушится. И старалась как-то это исправить…

Не вышло. Командор уложил меня на постель, сорвав лишь один жадный поцелуй. Провёл огромными ладонями по телу, явно сдерживаясь. А потом просто лёг рядом и закрыл глаза.

Не решившись мешать ему отдыхать, я подползла ещё ближе, обнимая. И так и уснула от всех этих переживаний.

Вообще последнюю неделю я частенько вот так отрубалась ни с того ни с сего. Да и днём начала спать тоже, пока его нет. Меня всё время клонило в сон. И я списывала это на то, что просто расслабилась наконец. Ощутила себя в безопасности. Да и меня же проверяли вчера — если бы было что-то со здоровьем, то заметили бы… Наверное. А вот сказали ли бы мне?

Это конечно вопрос. Но по крайней мере командору ведь обязаны были доложить, так?

Вот и сейчас даже будучи в шоке от происходящего, всё не могла толком проснуться и начать хорошо соображать. Тяжёлая голова тянулась к подушке, а глаза закрывались.

Зевнув, я прижала платье к груди сильнее.

— Отвернитесь, я оденусь! — потребовала нервно у всех мужчин в комнате, потому что они смотрели на меня. Раздетую.

И если вчера командора это не устраивало, то сегодня он лишь сжимал руки в кулаки, по которым перебирались волны его электричества, но ничего не делал и не говорил. Передумал?

— Попридержи язык, землянка, — рыкнул на меня один из воинов. — Ты не имеешь права даже голос подавать, пока тебе не будет разрешено!

Я вновь бросила испуганный взгляд на командора, но он не двигался.

Только тут и вспомнила правила — не говорить, не смотреть, не касаться… Кажется, мы вчера нарушили их все. А сегодня я только подтвердила, что совершенно им не следую. Мало того, что сама прижалась к нему, так и сейчас говорю с ними прямо и смотрю в глаза.

Но что мне делать, если они сами их не соблюдают? Они же тоже не должны на меня смотреть. И за это что-то никто не переживает…

— Отвернуться, — скомандовал неожиданно сотрудник медблока.

И пока они все не смотрят, я быстро облачилась в платье, вставая рядом с командором, но не касаясь. А он продолжал молчать, стискивая зубы до скрежета и играя желваками. Почему он ничего не скажет, не объяснит⁈

— На выход, — новая команда всё от того же рай-ши в белом.

— Не сдвинусь с места, пока не объясните, — отступила от него. Куда уже хуже теперь? — Почему вы меня забираете?

На лице того самого воина, который сделал мне замечание, проявилась такая неприязнь, что я искренне порадовалась, что мы с ним сейчас не наедине. Кажется, он меня почти ненавидит. Но за что? За нарушение? Или тут что-то другое?

— Несколько месяцев проведя со своим рай-ши вы всё ещё не беременны, — важно сообщили мне то, что ясно было и так.

— И что? Разве все сосуды беременеют в течение пару месяцев? — нахмурилась.

Командор сам говорил, что у нас есть время! Он говорил!

— Не все, — усмехнулся сотрудник медблока. — Но при такой низкой совместимости эта вероятность снижается ещё больше, что делает нецелесообразным оставлять землянку и дальше. Кроме того, как мы видим — ты совершенно не знаешь правил поведения, а значит командор, как ни прискорбно это понимать, не способен совладать с тобой как со своим сосудом. Ну и помимо этого, — он выждал паузу, позволяя мне осознать, что только что Ши-Рана упрекнули в несостоятельности и в неспособности владеть мною.

Это плохо. Очень плохо. Наверняка, для нас это обернётся чем-то катастрофическим…

— Помимо этого вчера полсотни рай-ши были свидетелями нарушения правил со стороны командора и его сосуда. А потому требуется изъять сосуд для карантина и отправки на повторный аукцион, — холодно завершил он.

Я же машинально посмотрела на Ши-Рана. Аукцион⁈ Меня отправят туда?

В этот самый момент, когда этот чужой рай-ши озвучивал это всё до последних слов про аукцион, я понимала, что ситуация уже ужасная. Понимала, что наверняка его или меня точно ждёт наказание. Возможно в наказание меня запрут где-то одну…

Но аукцион… Как теперь мы будем выпутываться из этого?

Вот только натолкнувшись на совершенно безэмоциональное выражение лица командора, я испытываю неподдельный страх…

Он… не собирается ничего делать?

Но у нас же должно было быть время! Он обещал…

— Ши… — его имя едва не сорвалось с губ, как я осеклась под его ледяным, жёстким взглядом, замолкая. Да, я не должна звать его по имени при других.

Но я не могу молчать, когда меня забирают!

— Командор… — произнесла тихо дрожащим голосом. — Пожалуйста…

Вот только он остаётся безразличен к моей просьбе. А я вспомнила наш последний разговор перед тем, что случилось вчера…

— Теперь мало что изменилось, Рай-я, — это он сказал мне тогда. Но я пыталась убедить его, что это не так. Что между нами всё иначе. Не так, как было сначала. Не так, как у других…

Я призналась ему, что он мне не безразличен. Я целовала его, обнимала сама… И искренне считала, что он тоже… Хотя бы немного привязан…

Вот только если