Тогда я упёрлась руками в его грудь, чтобы хоть немного дать себе воздуха и пространства. Но он не позволил мне отодвинуться ни на миллиметр. Возникло ощущение, что толкаю каменную гору.

Я задыхалась — от его быстрого темпа, от его сильных, размашистых движений, от того, что он входил сейчас куда глубже, чем было бы привычно, и от того — как крепко держал меня, не давая даже возможности сопротивляться. Но командор крепко удерживал, заставляя меня продолжать дышать только им — его ни с чем несравнимым запахом, его страстью, его желанием… Той болью, которая саднит внутри, пока ещё балансируя на самой грани с удовольствием.

Всё вокруг словно вовсе исчезло. Остался только он. Внутри, снаружи — везде. Только командор. И ничего кроме…

— Ши-Ран! — вскрикнула, когда он толкнулся особенно глубоко — почти на всю длину, судя по тому, что к моим припухшим от возбуждения складочкам прижалась его тяжёлая мошонка, а внутри резкой вспышкой боли я почувствовала слишком сильное давление. Словно бы меня разрывало изнутри пылающим от жара огромным колом.

На глазах выступили слёзы, но на удивление это и сработало. Я даже не успела в полной мере прочувствовать свою беззащитность перед его напором и силой, как рай-ши тут же чуть замедлился, снизил темп и глубину проникновения, вновь становясь аккуратным. Даже его руки, удерживающие меня, стали мягче. А на лице помимо животной, совершенно нечеловеческой страсти и одержимости, проступило почти раскаяние и главное — осознание.

Он будто бы вернулся в себя. И я отказывалась верить, что в тот момент был настоящим. Скорее наоборот — это и была та самая роль — бесчувственного, жестокого рай-ши, который не желает признавать слабость перед обычной человеческой женщиной. Перед той, с кем он уже пообещал быть открытым, а потом испугался этого.

Но сейчас, после того как я его окликнула, командор смог вновь овладеть этой частью своей личности. И пусть и продолжил окунать меня в самую пучину своей страсти, но теперь уже отступив далеко от той самой грани, которую едва не переступил. Теперь мне вновь было хорошо. И моё тело отзывалось…

— Прости, — шепнул он на ушко, оставляя короткие поцелуи на моём лице и шее. — Моя Рай-я… Только моя…

Глава 19

Я лежала на его широкой мощной груди, а он перебирал неаккуратно-обрезанные пряди моих волос.

— Мягкие, как и ты, — пробормотал задумчиво.

В ответ я потёрлась о его грудь щекой. Сейчас мне было хорошо и спокойно. И нисколько не смущало, что я лежу в одной постели с могущественным существом, превосходящем меня не только в физической силе…

С момента нашего самого важного разговора прошло уже довольно много времени. И с тех пор между нами действительно многое изменилось. Самое главное — поведение командора. Не знаю, насколько он был искренен на самом деле, но мне казалось, что теперь я вижу его действительно настоящим.

В тот раз мне почудилось, что я увидела его без всяких масок и внутренних доспехов. Отчасти даже начала понимать, что его со мной поведение — это не просто его тип общения с женщиной. Его словно научили, как вести себя — как не делать больно, как вести себя после близости, как вести себя во время неё… А вот затем он психанул и конечно перегнул палку.

Но почему-то его почти грубость и жёсткость в тот раз показалась куда более искренней, чем та нежность, которой он обычно усыплял мою бдительность. Или пытался сдерживать себя настолько сильно, чтобы… Чтобы что, я не знала. А потому решилась спросить, когда после того изматывающего секса мы вот точно так же лежали в постели, как сейчас…

Командор тогда посмотрел на меня оценивающе. Будто бы думал, смогу ли я понять то, что он скажет. Или принять…

— Нас учат как вести себя с землянками. Есть специальные книги, видео-инструкции…

— Порно? — ахнула я, в шоке от того, что рай-ши могут смотреть эти фильмы в качестве примера.

— Не совсем, скорее реальные видео человеческих пар, — спокойно разъяснил он. — Чтобы можно было понять, что землянкам нравится, что — нет, а что вовсе может причинить вред…

— Так, — осторожно я развернулась на живот, прикрыв грудь валяющимся тут же платьем. — И ты из-за этих видео научился всему этому?

По лицу командора я поняла, что дело в чём-то ещё. Но он не стал об этом говорить, только кивнув. А я — малодушно не стала спрашивать, боясь услышать то, что причинит мне боль.

— Но самому тебе нравится другое? — словно нырнула в ледяную прорубь.

Он показал мне, как ему нравится. По крайней мере — точно не слишком себя сдерживал в тот момент. Но мне хотелось бы знать это наверняка, чтобы решить для себя — что мне ближе: его нежность или его искренность…

А может в действительности дело было в чём-то другом? Он уже извинялся и кажется, даже был несколько смущён, что позволил себе подобное со мной. Помимо того, что явно расстроился, причинив мне боль. Однако, мне чудилось, что не просто так слетел с катушек. У него точно была причина. Причина, о которой он мне не рассказал. А я не оставила попыток осторожно узнать, в чём именно она состоит.

— Я не желал причинить тебе боль и сожалею, — губы командора вытянулись в тонкую линию.

— Это не ответ, — я уложила подбородок ему на грудь, глядя в глаза.

— Ты не представляешь, как сложно сдерживаться, — вздохнул он, покачав головой. — Вы… такие хрупкие, — его горячий взгляд прошёлся по моему телу — спине, попе, ногам.

И хотя меня немало кольнуло это его «вы», промолчала, ожидая продолжения.

— Тебе не нужно бояться, что я не смогу держать себя в руках. Этого больше не повторится, — отрезал он холодно.

А мне стало грустно. Оттого, что он продолжит и