«Единственный способ заставить его работать — постулировать реакцию трех тел», — сказал Дункан, вскинув руки в раздражении. «Может быть, война тут ни при чем. Может быть, то, что разрушило Минерву, было чем-то другим, пролетавшим через Солнечную систему».

Тридцать минут спустя, пройдя несколько дверей по коридору, Хант обнаружил Мари, Джеффа и двух студентов, приглашённых из Принстона, которые возбужденно обсуждали набор тензорных функций с частными производными, отображавшийся на большом графическом экране.

«Это последние новости от команды Майка Барроу в Ливерморе», — сказала ему Мари.

«Я уже видел это», — сказал Хант. «Хотя пока не было возможности пройти через это. Что-то про холодный синтез, да?»

«Похоже, это говорит о том, что жителям Ганима не нужно было генерировать высокую тепловую энергию, чтобы преодолеть отталкивание протонов», — вмешался Джефф.

«Как же они тогда это сделали?» — спросил Хант.

«Скрытно. Они начали с частиц, которые были нейтронами, поэтому не было никакого отталкивания. Затем, когда частицы оказались в пределах действия сильного взаимодействия, они увеличили градиент энергии на поверхности частиц достаточно, чтобы инициировать рождение пар. Нейтроны поглотили позитроны, превратившись в протоны, а электроны оттянулись. Вот и все — два протона сильно связаны. Бух! Синтез».

Хант был впечатлен, хотя к тому времени он уже слишком много видел в физике Ганима, чтобы быть пораженным. «И они могли контролировать такие события на таком уровне?» — спросил он.

«Так считают люди Майка».

Вскоре после этого возник спор по поводу одной из деталей, и Хант покинул группу, когда они как раз собирались позвонить Ливермору для получения разъяснений.

Казалось, что вся информация, оставленная ганимейцами, начала приносить плоды одновременно, заставляя каждый день появляться что-то новое. Идея Колдуэлла использовать секцию Ханта в качестве международного центра обмена информацией для исследований в области ганимейских наук начала приносить результаты. Когда появились первые подсказки относительно Минервы и ганимейцев, Колдуэлл создал первоначальную пилотную группу Ханта, чтобы делать именно это. Организация оказалась хорошо подходящей для этой задачи, и теперь она сформировала готовую группу для работы над последними исследованиями.

Последний звонок Ханта был Полу Шеллингу, люди которого занимали группу офисов и компьютерный зал этажом ниже. Одним из самых сложных аспектов ганимейской технологии была их «гравитация», которая позволяла им искусственно деформировать пространство-время, не требуя больших концентраций массы. Система привода Шапьерона использовала эту возможность, создавая «дыру» впереди корабля, в которую он непрерывно «падал», чтобы продвигаться сквозь пространство; «гравитация» внутри корабля также была создана, а не смоделирована. Шеллинг, гравитационный физик в отпуске из Rockwell International, возглавил математическую группу, которая в течение шести месяцев углублялась в уравнения поля Ганиме и энергометрические преобразования. Хант нашел его смотрящим на отображение изохрон и искаженных геодезических пространства-времени, и выглядевшим очень задумчивым.

«Все это там», — сказал Шеффинг, не отрывая взгляда от мягко светящихся цветных изгибов и говоря далеким голосом. «Искусственные черные дыры... просто включайте и выключайте их по заказу».

Информация не стала большим сюрпризом для Ханта. Ганимейцы подтвердили, что двигатель Шапирона действительно достиг этого, и Хант и Шеллинг много раз говорили о его теоретической основе. «Вы поняли это?» — спросил Хант, скользя в свободное кресло и изучая дисплей.

«В любом случае, мы уже в пути».

«Приближает ли это нас к мгновенным перемещениям из точки в точку?» Этого ганимейцы не достигли, хотя такая возможность подразумевалась в их теоретических построениях. Черные дыры, удаленно разделенные в обычном пространстве, казалось, соединялись через гиперпространство, в котором действовали незнакомые физические принципы, а обычные концепции и ограничения релятивистской вселенной просто не применялись. Как и согласились ганимейцы, обещания, подразумеваемые этим, были ошеломляющими, но никто пока не знал, как превратить их в реальность.

«Это там», — ответил Шеллинг. «Возможность там есть, но есть и другая сторона, которая меня беспокоит, и ее невозможно отделить».

«Что это?» — спросил Хант.

«Переходы времени», — сказал ему Шеллинг. Хант нахмурился. Если бы он говорил с кем-то другим, он бы позволил своему скептицизму проявиться открыто. Шеллинг развел руками и указал на экран. «От этого никуда не деться. Если решения допускают переходы из точки в точку через нормальное пространство, они допускают и переходы во времени. Если бы вы могли найти способ использовать один, вы автоматически получили бы способ использовать и другой. Эти матричные интегралы симметричны».

Хант выждал немного, чтобы не показаться насмешливым. «Это слишком, Пол», — сказал он. «Что происходит с причинно-следственной связью? Вы никогда не сможете распутать этот беспорядок».

«Я знаю... Я знаю, что эта теория звучит странно, но так оно и есть. Либо мы зашли в тупик и ничего из этого не работает, либо мы застряли с обоими решениями».

Они провели следующий час, снова работая над уравнениями Шеллинга, но так и не узнали ничего нового. Группы в Cal Tech, Кембридже, Министерстве космических наук в Москве и Сиднейском университете в Австралии обнаружили то же самое. Очевидно, Хант и Шеллинг не собирались решать проблему прямо сейчас, и Хант в конце концов ушел в очень любопытном и задумчивом настроении.

Вернувшись в свой кабинет, он позвонил Спихену в MIT, который, как оказалось, получил некоторые интересные результаты от имитационной модели климатических потрясений, вызванных пятьдесят тысяч лет назад процессом захвата Луны. Затем Хант занялся парой других срочных дел, которые поступили тем утром, и как раз собирался изучать статью Ливермора, когда Лин позвонила из кабинета Колдуэлла наверху здания. Ее лицо было необычно серьезным.

«Грегг хочет, чтобы ты был на встрече здесь, — сказала она ему без предисловий. — Ты можешь встать прямо сейчас?»

Хант почувствовал, что ее поджимают. «Дайте мне две минуты». Он без лишних слов отключил связь, отправил Ливермора в неизведанные глубины банка данных Navcomms, сказал Джинни проконсультироваться с Дунканом, если в течение дня произойдет что-то отчаянное, и быстро вышел из офиса.

Глава третья

От сети коммуникационных линий, соединяющих пилотируемые и беспилотные космические аппараты UNSA с орбитальными и наземными базами по всей солнечной системе, до