Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 118

Это создание, хоть и взволновало его, было всего лишь симулякром. От автоматов пахло машинами, вещами, которые никогда не рождались и не росли, которые не ели и почти не дышали. Однако этого следа их присутствия было достаточно, чтобы убедить в их существовании. А ее он видел – вот только совсем не чуял. Встревожившись, он исподтишка взглянул на Фемистокла. Старый пес тоже уставился на женщину с завороженным видом. На самом деле и Аттик с Рутилием смотрели на нее точно так же. На несколько секунд она стала центром всеобщего внимания, пока тишину не разбил низкий и мощный голос Отона:

– Что ж, все в сборе.

Надменный, как обычно, Проконсул учтиво поздоровался с ними, взмахнув руками перед собой, словно желая обнять их всех одним широким жестом. Они развернулись к нему с ошеломленным видом, вызвав у Отона широкую улыбку, какой Эврибиад никогда не видел на каменном лице бога.

– А вот и благородная Плавтина из родни Виния. Когда-то давно она была моей союзницей в Сенате Урбса.

– Вы оказываете мне слишком большую честь, – ответила женщина ровным голосом с отчетливой и ясной дикцией. – Я всего лишь скромный аспект настоящей Плавтины, и я здесь с единственной целью – доставить ее послание.

– Я это сознаю, – ответил он мягко. – Но само ваше присутствие здесь, моя госпожа, наполняет меня безмерной радостью и напоминает об ушедшей эпохе, когда мы сражались плечом к плечу.

Значит, она и была краеугольным камнем интриги, причиной, по которой Эврибиада спасли от смерти и привели пред очи бога. И, как он понял, наблюдая за ними, в этой истории посланник не менее – а может статься, и более важен, чем послание. Было что-то безотчетное, неопределимое в походке бога, выдававшее в нем какое-то беспокойство, какую-то зависимость. И это само по себе было чудом. Легенды живописали Отона существом, состоящим из холодного и безучастного разума, более древним, чем сама раса людопсов или островов, где они поселились. Его внешность – Отон напоминал ожившего колосса, – тело, вылепленное из мрамора, еще более представительное, чем статные фигуры деймонов, мощный голос – все это делало его существом особенным, высшего порядка по сравнению с плотскими созданиями, населяющими Кси Боотис.

Однако, увидев эту пару, Эврибиад понял, что истории, которые рассказывали в его народе, кое о чем солгали. Бог мог возжелать кого-то, кроме себя. А тот, кто мог желать, без всякого сомнения относился к царству живущих.

– И что за послание вы нам принесли! – продолжил Отон. – Клянусь Числом и Концептом! Это самая важная новость, которую я слышал с тех пор, как мой Корабль опустился на эту планету!

Отведя наконец взгляд от Плавтины, живая статуя повернулась к маленькой группке, обескураженной зрелищем того, как их властитель превращается в дамского угодника.

– Друзья мои…

Однако Эврибиад не обманывался. Несмотря на внешнюю улыбчивость, каменные глаза Отона оставались по-прежнему холодными. Отон, как обычно, заранее рассчитал эффект, который хотел произвести. А может быть, все дело было в глубине его божественного разума, несравнимого по силе с интеллектом других – как людопсов, так и автоматов.

– … Послание, что отправила моя союзница, – продолжал Отон, – меняет все наши планы, все перспективы. Плавтина утверждает, что она может перейти в наступление против варваров. Она считает, что сейчас подходящий momentum, чтобы повлиять на ход войны.

– Как это возможно? – спросил Аттик. – Ведь нас по-прежнему сдерживают древние запреты.

– Это мне известно. Однако же, если есть хоть один шанс, хотя бы слабая возможность, что зов о помощи от Плавтины – подлинный…

– Что далеко не факт, – отрезал деймон.

Эврибиад никогда не поверил бы, что Аттик может вести себя так воинственно. В его бархатном голосе под обычной учтивостью сквозили плохо скрываемое раздражение и сдерживаемый гнев.

– У нас ушли столетия, – продолжил он, – чтобы обустроить это место. Мы еще не готовы. Если мы позволим врагу, а вдобавок и Императору обнаружить нас, это может оказаться роковой ошибкой. Нам удалось добиться, чтобы все о нас забыли, и мы можем довести наш план до конца. Еще несколько веков терпения…

– А если, – перебил его Проконсул, – план по той или иной причине устарел? Если там события ускорились, а мы так и продолжаем ползать в теплой луже, которую себе сотворили?

Четверо собеседников Отона заметно напряглись. Эврибиад замер, как и остальные.

– Инициатива! – воскликнул бог. – Вот что мы потеряли! Быть в авангарде, первыми собирать лавры, которые я заслужу своими блестящими победами! Плавтина переходит в наступление? Она нашла, подобно нам, но еще быстрее, способ спасти Урбс? Она просит моего содействия, чтобы изменить ход истории? Разве я могу не прийти ей на помощь, остаться плести свою паутину в темном углу, как паук, не замечающий волны, которая скоро все сметет на своем пути?

– Мы не можем поставить на карту все!

Теперь с Аттика слетела привычная елейная маска. Лицо его исказилось в животной гримасе, ничем не уступающей морде людопса, обнажившего клыки.

Тут вмешался Рутилий, сказав ворчливо:

– Ну же, Аттик, успокойтесь. Мы не бросаем Кси Боотис.

Отон и сам начинал злиться. Он безотчетно и ритмично сжимал и разжимал кулаки, словно подсознательно в нем поднималась ярость и он готов был без предупреждения наброситься на собеседника.

– Я думаю, – вмешался Фемистокл, – что проблема не в этом. Аттик боится, что людопсы не сумеют как следует сыграть свою роль.

– Вы-то что об этом знаете? Вы оба пристрастны.

Аттик с перекошенным лицом хотел было дать ответ своему соратнику, на сей раз – уже без всякой учтивости, когда вмешался Отон:

– Нет, не прерывайте его, – сказал он, внезапно смягчившись.

Вмешаться в этот момент было для Проконсула прекрасным способом утвердить свой авторитет над Фемистоклом и Аттиком, которые по-настоящему объединились против него. Эврибиад никогда бы не подумал, что такое противостояние возможно, и уж точно не ожидал, что окажется ему свидетелем. Со стороны теократический орден, управляющий планетой, казался непоколебимым, как гранитный блок, без единой трещинки, которой враги могли бы воспользоваться.

– Я знаю, – продолжил Отон, – что людопсы не готовы. Даже самые развитые из них пока всего лишь дети, и в душе мне хотелось бы защитить их, а не отправлять навстречу опасности. Но все дети в конце концов вырастают.

Он обратил взгляд на Эврибиада. Хотя тот понял не все, он чувствовал, насколько все это важно для истории. Он присутствовал при одном из тех событий, которое порождает

Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 118