Шрам повернулся и ушел во вторую комнату. А я медленно и осторожно опустила мензурку в штатив и преувеличенно осторожно положила на стол пипетку. Пират не сказал ничего такого особого. А меня окатило жаром так, словно он уже перешел к самым активным действиям. И это пугало. Пугало то, что я могу попасть в зависимость от его рук, от его ласк. Подсяду, как на наркотик. И что со мной тогда будет?

В руках Шрама я оказалась, едва переступила условный порог спальни. Буканьер сжал крепко, властно, повелительно, но не причиняя боли. Прижал к себе и всмотрелся в глаза. То ли что-то искал в них, то ли уже подзаряжался от моего тела. Я животом ощущала, как наливается твердостью его пульсирующий член. Эта пульсация отдавалась во мне эхом предвкушения.

— Мне нужно в душ, — тихо выдохнула, заглядывая в темное, будто выдубленное космосом лицо буканьера. — Я целый день…

— Не нужно! — перебил меня он. — Хочу тебя такой, какая ты есть!

Я невольно порозовела от этих слов. Но неловкость развеялась как дым, как нечто совершенно несущественное, когда Шрам рванул застежки моего комбинезона, добрался до груди и жадно втянул в рот сосок.

Сладкое и острое одновременно ощущение молнией прошило меня от макушки до пят. Шрам скосил на меня сиреневый взгляд, понимающе усмехнулся, не выпуская свою добычу изо рта, а потом поудобнее обхватил ладонью мягкий холмик и снова с силой втянул в рот сосок.

Колючие импульсы удовольствия, рождаемые руками и губами Шрама, волнами растекались по телу, разжигая внизу живота настоящий пожар. Этот гад действительно умел обращаться с моим телом, вскоре я уже сама цеплялась пальцами за мощные плечи, прижимаясь всем телом к пирату, пытаясь избавиться от комбинезона, как змея от ставшей ненужной шкурки.

— Сейчас, не торопись! — выдохнул Шрам мне прямо в приоткрытые губы. И я с наслаждением слизнула с кожи его дыхание. — Сейчас станет хорошо… Нам обоим…

Одежду с нас Шрам, кажется, содрал одним движением. Отбросил в сторону, как ненужную шелуху. Провел кончиком языка вдоль шеи, от обнаженной груди до самых губ. Я застонала, почти заскулила, требуя продолжения банкета. В ответ Шрам хищно усмехнулся, развернул меня к себе спиной, провел рукой от горла до лона, лишь слегка задержавшись на животе у пупка. Я заерзала попкой, ожидая, что пальцы Шрама сейчас нащупают клитор и парой движений отправят меня в полет, но пират рассудил иначе.

Неожиданно его руки властным жестом заставили меня стать коленями на край нашего ложа и наклониться вперед. Не успела я даже сообразить, что сейчас будет, как он жестом хозяина обхватил мои бедра и слегка приподнял их над кроватью. В следующий миг Шрам ворвался в меня как захватчик, заполнив меня собой до краев.

На этот раз Шрам не торопился доводить себя и меня до вершины. Он двигался во мне медленно, со вкусом, будто гурман. Заставляя меня по щенячьи скулить от нетерпения. Его руки ласково и по-хозяйски оглаживали мое тело повсюду, куда он только дотягивался. Но мне этого было мало. А попытку ускорить процесс самостоятельно, сильней нанизавшись на его член, буканьер пресек мгновенно и безжалостно. Пришлось покориться. И только когда я смирилась с неизбежным, будто в награду, жесткие пальцы нащупали жемчужинку клитора. Огладили раз. И другой. И я с криком ухнула в пропасть оргазма, смутно осознавая, что Шрам присоединился ко мне, заглушая мой крик своим рыком….

Даже если Шрам и планировал продолжение банкета, ему пришлось удовлетвориться тем, что уже получил: я и сама не поняла, как отключилась. Но через некоторое время проснулась от ощущения зверского голода.

В комнате стояла полнейшая тишина. Хронометр на стене показывал половину третьего ночи по внутреннему времени корабля. Рядом спал Шрам, закинув за голову руку со стиснутым кулаком, плоский даже в расслабленном состоянии живот мерно вздымался в такт его дыханию.

В теле ощущалась небывалая расслабленность и нега. Вставать не хотелось. Я повернулась на бок и попробовала снова уснуть. Но вскоре поняла, что это гиблое дело: желудок противно скулил и требовал еды. Пришлось сползать с кровати и топать к пищевому автомату, спасибо статусу Шрама на корабле, что не нужно тащиться посреди ночи непонятно куда.

В качестве подкорма я выбрала все ту же питательную болтушку. Проглотить ее можно быстро и практически не открывая глаз, а калорийность на уровне. Как раз то, что мне сейчас нужнее всего. Но поднеся к губам контейнер, застыла, будто пораженная громом. Я вдруг сообразила, что еще при мне, когда я сидела у него в клетке, Тейт говорил, что в лаборатории Аверсума снаряжались экспедиции неоднократно. Но ведь о том, что работа над «райской сывороткой» завершена, не знал никто! Или это я чего-то не знаю?

Первое, что я сделала утром, это в ультимативном порядке проинформировала буканьера, что сегодня буду работать в сети. Шрам застыл, так и не натянув второй рукав привычного комбинезона. Некоторое время пристально разглядывал меня, будто пытаясь понять, какая блажь меня посетила. Потом все же медленно надел комбинезон и застегнул его, над чем-то размышляя. В конце концов, спросил:

— Что случилось? Не справляешься с лабораторной заразой?

Я мотнула отрицательно головой и прикусила губу. Стало стыдно. Пришедшая ночью в голову мысль вытеснила все. Я забыла о том, что обязана довести до выздоровления оставшихся больных, полностью захваченная предположениями. И забыла поделиться своими предположениями со Шрамом. А он точно не умеет читать мои мысли. Однако, обдумав все, пришла к выводу, что одно другому не мешает. Правда, нужно для начала выполнить все обязательства по отношению к больным, а потом уже лезть в галасеть. Я себя знала: увлекусь и точно позабуду про все.

— Нет, с этой стороны все нормально. После завтрака возьму еще порцию крови у тебя и у себя. По моим подсчетам, этого должно хватить до полного выздоровления всем заболевшим. А галанет… — Я заглянула в сиреневые глаза, спокойно и внимательно меня рассматривающие: — Шрам, меня не оставляет ощущение, что ты влез в чужую игру, когда выкрал «райскую сыворотку». Смотри сам, — заторопилась я, видя, что буканьер недовольно поморщился и готов оборвать разговор, — я по профессии и образованию молекулярный биолог и генный инженер. По своему статусу и долгу службы я отслеживала все новости и открытия в своей области. Однако, до своего попадания к Тейту, всего три месяца назад, несмотря на то что работала на правительство, подписала все необходимые документы о