Его руки переместились на мои бёдра и погладили их. Его движение натолкнуло мой клитор на его член, и я застонала. Это было очень горячо.

– Мне начинает нравиться звук, который ты издаёшь, – пробормотал он.

Он не сводил глаз с моего рта, и я облизнула губы.

Он сжал меня крепче, наблюдая за этим невинным действием. Ему это нравилось. Я сделала это снова, и он застонал.

– Ты плохая девочка.

Прежде чем я успела ответить, он наклонился вперед и овладел моим ртом. Для такого большого, сильного и властного мужчины его поцелуй был мягким и нежным. На несколько секунд, а потом всё изменилось. Поцелуй стал страшно чувственным, когда его губы завладели моими, и его язык погрузился так глубоко, что я ахнула от удивления. На вкус он был как вино и как испорченный, таинственный самец.

Он умел целоваться. Боже, еще как умел. Это было как когда разжигают огонь с помощью бензина, мгновенный взрыв. Яркий, жаркий и палящий в своей интенсивности. Меня целовали и раньше, но не так. Ко мне и раньше прикасались, но руки Тарка были такими большими, что я чувствовала себя защищенной, принадлежащей ему, присвоенной. И он прикасался ко мне только своими руками и ртом. Каково это будет, когда его член, не стеснённый штанами, натянет меня и заполнит?

Я протянула руку и обхватила его голову, боясь, что если я не удержу его каким-то образом, он может исчезнуть. Ощущение его тела было похоже на сон. На этот раз я бодрствовала.

– Я не… я не плохая девочка,—выдохнула я, а затем позволила ему снова овладеть моими губами.

Спустя неопределённое время он откинул голову назад и посмотрел на меня; его глаза были полузакрыты и темны, как полночь. Его губы блестели от моих поцелуев, а дыхание было таким же прерывистым, как и мое. Ошушение власти пронзило меня, что я могла сделать это с ним, заставить его… отключиться вот так.

– Убийство, – он сказал только одно слово, но этого было достаточно, чтобы напомнить мне, что для него я была очень плохой девочкой.

– Но…—я хотела сказать ему правду, что это было ложью, но он прикрыл мои губы пальцами.

– Красота. Зажигательность. Идеальная киска. Стоны удовольствия. Ты хорошо владеешь своими достоинствами.

Я не выдержала и улыбнулась в ответ.

– Моя власть, гара, над твоим наслаждением. Ты не можешь кончить, пока я не прикажу.

Это не должно было стать большой проблемой, потому что я и не могла кончить с мужчиной. То есть, я не могла кончить с мужчиной до него.

– Тарк…

– Господин, – тут его руки двинулись, чтобы поднять цепочку, которая болталась между нами, накрутили ее на палец, чтобы укоротить и притянуть меня ближе, пока наши губы не соприкоснулись. – Ты будешь называть меня господином, потому что, хотя твои достоинства и сделали мой член большим и твердым, как рог трандла, ты будешь делать то, что я скажу, когда дело дойдет до секса.

Его слова, хотя и были полны похоти, содержали в себе еще и приказ.

– Я единственный, кто может доставить тебе удовольствие, не так ли?—спросил он.

Он мягко потянул за цепь, и я зашипела, когда болезненное удовольствие пронзило клитор. Откуда он знал, что мне это нравится?

– Да… господин.

Его глаза расширились при слове, сорвавшемся с моих губ. Называть его господином оказалось не так страшно, как мне казалось. Я была врачом. Я была независимой женщиной, которая не считала никакого мужчину своим господином. Но когда я сказала это в отношении Тарка, всё было по-другому. Он, несомненно, был господином моего тела, и меня это устраивало в данный момент.

– Ах, может быть, ты всё-таки хорошая девочка. Давай посмотрим. Не кончай, гара. Пока я не прикажу.

В последний раз дернув за цепочку, он отпустил ее, а затем протянул руку между нами, чтобы погладить мою киску.

– Так горячо, так влажно. Положи руки за голову. Да, вот так. Теперь держи их там.

Я сцепила пальцы за шеей, выставив локти. В этом положении моя грудь тоже была выпячена наружу. Он, казалось, любил, чтобы я была связана, но на его коленях не было ничего, что могло бы связать меня. Заставлять меня оставаться в этом положении было всё равно что использовать невидимые узы, и моя киска сжалась при этой мысли. Я не могла ничего сделать, кроме как подчиниться Тарку.

Он немного поиграл со мной, его пальцы скользили по моим складкам, погружаясь внутрь и поглаживая—о, боже!—мою точку G. Он не задержался на ней, но принялся описывать пальцем круги вокруг моего клитора, мучая меня тем, что фактически не прикасался к нему, и только возбуждал меня больше и больше, пока я не готова была кончить, а потом убирал руку. Он делал это снова и снова. Я двигала бедрами навстречу его руке, но каждый раз, когда я так делала, он останавливался. Потом начинал снова. Застонав, я застыла на мгновение, пока не смогла больше сдерживаться. Мои пальцы начали скользить, но он поднял темную бровь, и я крепче прижала их к своей шее. Это была полноценная пытка, и выражение на лице Тарка—самодовольное удовлетворение—дало мне знать, что его доминирование было полным.

Каждая клетка моего тела кричала, требуя разрядки, и это было только от его умелых рук. Я точно умру, когда он меня трахнет по-настоящему.

– Пожалуйста, господин, – взмолилась я. Моя кожа была скользкой от пота, в горле пересохло, соски затвердели, а клитор пульсировал. Каждая часть моей киски жаждала члена Тарка.

Размещая свои руки на моих бедрах, он прошептал:

– Достань мой член.

Опустив руки, я нетерпеливо сделала, как он велел, отодвинувшись назад на его коленях, чтобы я могла просунуть руку между нами и расстегнуть его штаны. Неужели все мужчины на Трионе не носят нижнего белья или только он? Его член вырвался на свободу, высокий и прямой, и смазка просочилась из кончика. Мои глаза расширились при его виде.

Хотя я и ощущала его член, когда он трахал меня накануне, я его не видела. Я никогда не видела такой большой. Он возвышался, толстый, тёмно-красный, из островка тёмных волос. По всей длине пульсировали вздувшиеся вены. Его венчала широкая головка. Как это поместилось во мне?

Я крепко ухватилась за его основание—моя рука даже не