Глава 7

Найал

Моя подруга дрожала под моей ладонью; ее тело было стройным, упругим и таким красивым, что я жаждал сорвать маленькие розовые кусочки одежды с ее манящей груди и сладкой киски и попробовать ее на вкус.

Шрамы на ее теле и в ее глазах удерживали меня от импульсивных действий. Ее народ использовал ее как солдата, ее совершенное тело испещрили шрамами и научили ее не доверять никому. Отказ моего отца обидел ее очень сильно. Теперь она сомневалась во мне, сомневалась в моем желании обладать ею. По этой причине я ненавидел отца еще больше. Никто не должен вставать между мужчиной, его вторым и их партнершей.

Я докажу, что ее сомнения не имеют оснований, но навязывать ей свое внимание–не лучший способ завоевать ее сердце. Она была ранена и напугана, даже под этим грубоватым фасадом, который так хорошо держала. Эта маска ненадолго спала с ее лица в машине, когда я нанес на ее кожу капельку моей смазки. Сила, с которой смазка привязывала женщину к ее партнерам, была легендарной, но женщины Приллона не реагировали так, как моя маленькая земная подруга. На Приллоне женщины возбуждались от семени своих партнеров, и через некоторое время, обычно несколько месяцев, начинали жаждать интимной связи со своими партнерами. Но эта привязка происходила медленно и предсказуемо, и женщина могла бы разорвать ее, если бы того захотела.

Но не моя Джессика. Ее реакция была мгновенной и удивительной, и мне до боли захотелось трахнуть ее прямо там, в машине.

Командир Дестон предупреждал меня, и я видел реакцию его партнерши на связующие химические вещества его семени и его второго во время брачной церемонии. Я видел, как их партнерша извивалась и умоляла о большем, но я не до конца понимал действие связующей силы семени на земную женщину, пока не нанес маленькую каплю своей смазки на руку Джессики.

Я тогда дернул свой член всего три раза, когда капля смазки уже появилась на головке. С того момента, когда она столкнулась со мной на улице, я уже был тверд и желал ее. В полной боевой готовности.

Когда я сжал ее руку, позволяя прозрачной жидкости впитаться в ее кожу, я этим пытался утешить ее, успокоить настолько, чтобы она могла осознать силу нашей связи. Спустя несколько секунд она отреагировала, и аромат ее мокрой киски наполнил маленькое пространство автомобиля. Ее зрачки расширились, и она пожирала меня глазами, охватывая взглядом женщины, которой нетерпелось прикоснуться ко мне.

Сейчас я хотел ощутить ее руки на себе больше всего на свете, даже больше трона. Она смотрела на меня снизу вверх, исцеленная, но потрясенная, почти обнаженная, но не напуганная, и мой член набух еще больше. Боги, она была моя.

Она, казалось, огорчилась, показав мне свое возбуждение в машине, но я был рад связи между нами, которую мое семя поможет мне установить. Я буду ждать, если потребуется, медленно завоевывая ее сердце и разум. Ее тело уже признало, что мы по-настоящему связаны друг с другом, что мы пара, и если, чтобы завоевать ее, мне необходимо ее соблазнить, я буду неудержим в стремлении доставить ей удовольствие.

Время и церемония присвоения станут ответом на все ее сомнения. В автомобиле она уже таяла в моих руках, мягкая и податливая, принимая и желая моего поцелуя, и это еще до того, как моя смазка попала на ее кожу.

Я завоюю ее, мою храбрую воинственную невесту.

Мне просто нужно принять ее такой, какая она есть–обиженное и страдающее существо, которое боится сильной руки доминантного партнера. Этот факт стал очевиден для меня даже за то короткое время, что я провел рядом с ней. Она возражала и сопротивлялась, спорила и ругалась, но все это было притворство, агрессивный фасад, с помощью которого она защищала себя. Эта суровая внешняя сторона была ей необходима, когда она имела дело с мужчинами ее мира, но со мной она была не нужна. Земные мужчины, очевидно, были дураками, которые злоупотребляли ее доверием. А мой высокомерный отец только подлил масла в огонь.

Все это уже не имело значения, когда она лежала сейчас, обессиленная и дрожащая, на столе, вцепившись в мою руку. То, что ей необходимо было держаться за меня, показывало, что в глубине души она знала: я был ее партнером, ее убежищем. Я должен поддерживать эту едва возникшую связь между нами, осторожно и нежно.

Она больше не была ранена, ее тело полностью исцелилось, но светлые глаза округлились от беспокойства. Ее взгляд нервно скользил по комнате, и она облизывала губы, наблюдая за мной, не вполне уверенная, каким будет мой следующий шаг. Тот факт, что она цеплялась за меня, был хорошим знаком; хотя я знал, что она не позволит сейчас прикоснуться к ней, ожидая возвращения Стража с камерой.

–Лежи смирно, Джессика.

Я принял ее молчание за согласие и был доволен этим, подходя к раковине на противоположной стороне комнаты. Я наполнил странную миску теплой мыльной водой и взял мягкое серое полотенце из стопки в одном из шкафчиков.

Палочка РеГен излечила самые серьезные ее раны, но я не мог смотреть на обилие засохшей крови на ее нежной коже.

Я вернулся к столу и намочил полотенце.

–Я знаю, что ты потрясена. Столько всего произошло с тобой за последний час. Со многим надо свыкнуться. Сейчас ты уже должна по крайней мере чувствовать, что я не желаю тебе зла. Со мной ты в безопасности. Я никому не позволю тронуть тебя, тем более навредить тебе снова. Ты позволишь мне поухаживать за тобой?

Она смотрела на меня, глазами блуждая по моему лицу, задержавшись на серебре моей кожи; ее взгляд метался от моего золотого глаза к серебряному, прежде чем остановиться на моих губах. Осознав, куда направлен ее взгляд, она виновато отвела взор и встретилась со мной глазами, глядя сначала вопрошающе, затем задумчиво и, наконец, с решимостью. Она кивнула, и я помог ей сесть; стол весь был в крови, как и она сама.

Я подкатил маленький табурет на колесиках к столу, положил ногу Джессики себе на колени и начал вытирать кровь, которая на ней осталась.

Мой способ был не идеальный, но я смыл кровь насколько мог, медленными, мягкими движениями. Она позволяла мне ухаживать за ней, проявлять внимание и заботу партнера.