— И мы не сможем составить тебе компанию, — не слишком убедительно попытался сделать печальное лицо Свист.

Наш треп прервал Пион:

— Марфа, иди досыпай. На время миссии твои дежурства — восемь через восемь. Остальное время отдыхай. Или помогай труженикам чем сможешь. До восемнадцати можешь отдыхать, потом сменишь Торбо. Все, свободна. Теперь мы с остальными о порядке работы поговорим.

— Послушать можно?

— Зачем? Ты нам не поможешь. Отдыхай, рули. Мы сами справимся.

Я в недоумении вышла.

У них какие-то секреты, самое интересное начинается, а мне сидеть в каюте?

— Эй, Марфа, воротайся, — окликнул меня Свист, когда я уже входила в свою каюту. — Будешь в курсе хотя б.

* * *

В ангаре бота было два автономных кораблика — шлюп на два человека и челнок на одного. Мне эти малыши были хорошо знакомы, мы на них много летали.

В шлюп при необходимости можно было запихнуть четверых — пилот и трое пассажиров, хотя ложементов было лишь два, но еще для двоих на стенах были ремни и не слишком эффективные, но все же противоперегрузочные маты. Однажды в Академии мы в шлюп втащили даже медкапсулу, хотя радости это не доставило — спинки ложементов пришлось спрямить, и пилотировала я тогда почти стоя.

Челнок же был крошечным, с минимумом управления. Хорош он был лишь на кораблях и планетах, где его можно было аппаратно выплюнуть из ангара, а потом принять на посадочный луч, но ни того, ни другого на боте не было, так что существовал только автономный пилотируемый полет. При необходимости можно было в него впихнуть еще человека, ремни на полу были, но основной его задачей были высадка и забор микророботов. Для этого по бокам крепились две турели, а на днище раскрывался люк для «багажника».

— Челнок — чисто страховка на случае какой аварии, — пояснил Факир. — Не капсула, конечно, что-то он может…

Роботехник позвал меня, чтобы помогла запихнуть в шлюп его жука.

В ангаре было тесно. Жук, оставленный в коридоре, явно не пролазил в узкую щель между люком и стеной. Дверца люка поднималась вверх, человек, даже в скафандре, в эту щель пролезть бы мог, но не здоровенный жук.

— Как вы его раньше впихивали?

— Бочком, бочком… Давай, влазь внутрь и принимай. Я тебе его подам.

Гравитацию на боте на время погрузки роботехник попросил поставить на минимум, то есть на десять процентов земной. Но «жук» весил больше ста пятидесяти килограммов, то есть пятнадцать здесь. И если вы думаете, что легко втащить «на себя» здоровенную гладкую железяку, да еще и под непрерывные вопли Факира: «Не трожь ножки. Не касайся ножек», то я вас разочарую. Трудно было ужасно. Я даже прищемила мизинец о лутку люка, когда Факир снизу подтолкнул своего монстра. Но как-то мы его все же втащили.

— Хоть бы ты ему ручку приделал. Чтобы тащить было легче…

— А что? Мысль. Соображаешь, стажер!

Я огляделась. Жук занял все свободное место, впритык к двум ложементам. Георг-Факир перекинул ремни со стен и сцепил их между собой: «чтобы малыш не сполз при маневрах». Для людей места не оставалось, только два пилота поместятся… если смогут протиснуться к ложементам, что в скафандрах будет весьма затруднительно.

— Дык на время посадки гравитацию отключим, вплывут как миленькие, — жизнерадостно хлопнул меня по плечу Факир.

Я вздохнула. «Вплывать» явно мне нужно будет. В тяжелом скафандре, заточенном под кометные условия. В котором я никогда не работала.

Вероятно, сначала нужно будет доставить на комету этого жука и кучу других роботов и дронов, а потом уже привозить людей. И, кстати… а как будут путешествовать роботы и дроны?

— Впихнем в багажник, — хохотнул Факир. — Давай, покажу, как упаковать… и как потом оттуда их выковыривать…

* * *

Мне было до зубного скрежета обидно, что на комету меня не выпускали — с дронами и прочим железом слетали Факир с Торбо, и первые три дня больше никаких полетов не было.

Наш бот кружился вокруг кометы, собирая дистанционно информацию, техника с грунта передавала свои данные, а вся команда, кроме меня, была занята систематизацией и анализом данных.

— Изыди. Не мешай жить, — прогоняли меня парни, если я пыталась узнать у них чем могу помочь.

Каждые восемь часов я сменяла Торбо за штурвалом. Скучно не было — включала обзорные экраны и разглядывала комету. Можно было на голо вывести заинтересовавший меня кусок местности. Другой работы не было — пилотировал кискин. Но начеку нужно было быть каждую секунду. Наша комета была с норовом. Неправильной, вытянутой и чуть изогнутой формы, да еще и бешено вращающаяся в каком-то диком танце. Плюс летящей со страшной скоростью.

Впрочем, я действительно успела отоспаться. Все же семь часов сна — это вам не двадцать минут и даже не два часа. Но нельзя же спать все время!

— Если заняться нечем, сиди на связи, — отмахнулся от моих жалоб кэп.

«Феникс» был первым судном, прибывшем к комете. Вслед за нами выдвинулись уже и другие исследователи. Но большинство пока ждало наших первоначальных данных.

На связи с нами были два исследовательских корабля, которые уже стартовали — один с Цереры двинулся через три дня после нас, набрав достаточное количество специалистов, другой — с ледяной Реи, куда в пару лет назад занесло команду астрофизиков — уставив спутник телескопами, они затихли, никаких значимых сообщений об их достижениях я пока не встречала. А тут вдруг межзвездная комета. Естественно, они вылезли из своей спячки, и рванули к ней.

У обоих кораблей с исследователями скорость была ниже, чем у бота, так что неделя-другая для собственных раскопок у нас была.

На «Вьюнке», что летел с Цереры, находились мои друзья — Малаб и супруги Аля с Филом. Интерес Альки понятен, она космобиолог, наверное, хочет что-то интересное найти. Малаб, естественно, был пилотом со второй специальностью по робототехнике. Что хотел найти на комете кибернетик Фил — знал, наверное, только он сам. Остальных исследователей я не знала, но, высиживая в рубке, с некоторыми успела познакомиться, поддерживая беседы на околокометные темы: им было все интересно и вопросами они меня засыпали по полной. Жаль, квантовой связи у нас не было, так что «болтать» приходилось с приличной задержкой между репликами обоих