– Итак, продолжим. Меня зовут Воулщ-Си Гоошч, но можете называть меня Вол-Си Гошем, или просто Вол-Си. Сейчас мы с вами отправимся на Марс, как я уже объяснил на общем собрании. Все вы присоединитесь ко мне в малом шаттле, а ваши модули мы потащим следом.

– Простите, Вол-Си Гош, а как в итоге они будут крепиться к вашему шаттлу? – спросил один из русских братьев-близнецов, Андрей или Валентин, Артур их ещё не научился различать.

– Андрей Сташевич, – ответил пришелец, который, видимо, видел те самые отличия, – дело в гравитационном резонаторе. На каждый ваш модуль прикреплён такой прибор, который будет соблюдать заданное расстояние от нашего шаттла. Как будто для него центр притяжения будет находиться в конкретной определённой точке.

Да уж. Предстоит много работать, чтобы понять теоретический принцип и технологию, которая стояла за такими простыми словами, как «гравитационный резонатор».

– А каков вообще принцип движения ваших кораблей? Тоже гравитационный? – уточнил его соотечественник Роберт Смит, ведущий мировой специалист по квантовой физике.

Если братья Сташевичи были высокими мужчинами в полном расцвете сил, лет под сорок на вид, со светло-русыми волосами и веснушками на лице, то доктор Смит – лет на пятнадцать старше, очень маленького роста, со слегка смуглой кожей и кучерявыми неаккуратными волосами с проседью. Ещё он носил усы, видимо подражая Эйнштейну, хотя ничем не походил на него. В нём угадывались черты всех национальностей мира, казалось, в его крови – гремучая смесь азиатской, европейской и выходцев с Полинезии. Тем не менее этот коротышка, чуть младше Артура, являлся чёртовым гением, значительно продвинувшим человечество в знаниях о микромире.

– Роберт Смит, Вселенная четырёхмерна, вам уже знакомы такие концепции. Представьте, что это пространство второго порядка, то есть аналог сферы в четырёх измерениях. Одновременно нужно понимать, что сфера не совсем ровная: там, где больше вещества, она продавлена вглубь, – тут ряд присутствующих, включая и Артура, закивали, а часть вытаращила глаза, например Ланге. – То есть от каждой точки до центра Вселенной практически одинаковое расстояние, не считая искажения гравитацией. Микросвязи ти-частиц, образующих всё вещество во Вселенной, не дают ни разорвать пространство, ни сжать его сильнее. В итоге в силу аналога поверхностного натяжения, мы, как и вся материя, находимся на сверхтонком слое четвёртого измерения, который Кен-Шо называют нулевым слоем.

Артур задумался. Идея оказалась действительно не нова, но в подобном изложении казалась достаточно стройной. И настолько интересной, что он практически не обращал внимания на сильный поток охлаждённого воздуха из кондиционера. Раздались торжествующие возгласы. Уайт осознавал, что они значили не только радость от того, что люди смогут улучшить свою жизнь, но и восторги учёных, которые только что поняли, к каким тайнам Вселенной они прикоснулись и куда скоро погрузятся с головой…

* * *

Женщины Кен-Шо отличались от мужчин чуть сильнее, чем на Земле. Во-первых, неожиданно, они были выше за счёт более длинных ног и худощавее. Причёску носили слегка длиннее. Черты лица были вполне женственными, даже милыми, скулы не так сильно выдавались, как у мужчин. Тамош Нуч-Гош, жена Вол-Си, считалась красивой по земным меркам. Волосы она красила в зелёный цвет и носила какое-то подобие серого комбинезона с укороченными брюками, демонстрирующими её ноги. И у неё был очень мягкий голос, который завораживал даже такого старика, как Уайт.

– Что является нормой насилия в обществе? – задала она неожиданный вопрос. Ланге, сидящий рядом с Артуром, крякнул.

– Тамош, вы, наверное, хотели сказать «пределом насилия»? – уточнил Томас Прайс, семидесятилетний британский философ кельтско-ирландского происхождения, с аккуратной короткой стрижкой и столь же короткой бородкой. Он обычно одевался даже более вычурно, чем Артур, но сегодня на нём были просто брюки и свитер поверх рубашки. За манеру носить рубашки Уайт его очень сильно уважал – даже без костюма Прайс выглядел элегантно, особенно, если сравнивать с принципиально игнорирующим дресс-код Генрихом. Одним словом, у Томаса в голове был порядок, и этот вопрос он задал явно для того, чтобы сохранить его и в дальнейшем.

– Томас, – Тамош, до того ходившая вокруг круглого стола, села на своё место за ним, – я не ошиблась в вашем языке. Именно «норма». Дело в том, что мы давно поняли, что полностью лишённое насилия общество теряет индивидуальность, а значит, им становится легко манипулировать. Поэтому в Согласии запрещены медикаменты, подавляющие насилие. Так что бы вы назвали нормой насилия?

– Я бы предположила, что это уровень естественной реакции на раздражители, с учётом индивидуальной культуры общества, – неуверенно высказала мысль Алисия Райт, сложив руки лодочкой у миниатюрного подбородка. Хотя по её глазам было видно, что она предпочла бы, чтобы эта норма была на уровне нуля. Алисия, кстати, как и Артур с Томасом, носила деловую одежду: серую юбку и блузу того же цвета, на которую ниспадала аккуратная причёска под каре.

– Алисия, в какой-то степени вы правы, животная естественная реакция никуда не девается. В нашем мире встречаются убийцы. Даже маньяки, хотя редко. Однако, говоря о норме, я имела в виду не общие слова. Какой уровень насилия, как вы считаете, позволяет называть общество морально здоровым, а какой нет?

М-да, вопрос… Нельзя же количественно задать норму по числу убийц на миллион жителей? Что об этом думает Сунил Кумари? Артур посмотрел на маленького белобородого индийского гуру, одетого в традиционный белый тюрбан и цветную курту[5]. Глаза Сунила, сидящего в позе йога прямо на стуле, были закрыты, и он ничего не говорил. Однако, судя по всему, внимательно слушал. Он вообще больше слушает, чем говорит. К слову о культуре, так сказать.

– Я вот думаю, что нормой является постоянно снижающаяся величина. Понятно, что она не достигнет нуля. Но ноль – это асимптота, – заявил Итан Мур, в меру молодой австралийский социолог. С позиции Артура, если волосы у человека ещё сохранили свой цвет, то он считался молодым. Итан был блондином, в нём угадывалось то ли голландское, то ли скандинавское происхождение. Он носил очки с непомерно толстыми линзами и постоянно крутил головой, будто потеряв собеседника из виду. Может, так оно и было.

– Это тоже можно добавить, Итан, – сказала Тамош, – но вы назвали производную величину. Мне же интересно, какой вы видите норму насилия в каком-то конкретном срезе времени.

– Возможно, уровень должен быть таким, чтобы люди хотели идти служить в армию и полицию, – робко и негромко сказал Дмитрий Волков, пришедший всё-таки на урок. – Если люди совсем перестают