Во всём виноват проныра Джулиани. Лукас, нажимая на тайные рычажки, убедил ряд компаний фактически вступить в сговор и не выпускать лекарство до поры до времени. Но Сэмюэл распознал этот ход, даже не понимая, откуда растут ноги. Они с Заком решили направить ситуацию в нужное русло, но после полковника ЦРУ Паркеру требовалось представить кого-то покруче, и уж точно круче непонятного Лукаса.

И вот сейчас они ехали на юг в какой-то очередной арендованной машине, куда Харрис тихо сел на подземном паркинге, скрытый тонировкой и «размывающим» устройством его партнёра.

– Лукас, скажите, вас не напрягает работать моим водителем? Не было мысли найти исполнителя на эту роль?

– Во-первых, мне нравится. Хотя, уверяю вас, генерал, управлять космическим кораблём гораздо приятнее. Во-вторых, чем меньше людей знает, где я нахожусь, – тем лучше. С вами мы партнёры, но с остальными… Лучшая гарантия того, что тебя не предадут, – никому не доверять.

Да уж, побывать в космосе, полетать на корабле было мечтой. Лукас обещал ему, что у него точно появится свой корабль, дескать для его народа сделать такой подарок верному союзнику будет даже приятно. Только вот пока что никаких подарков Харрис не видел.

– А кто вы на своей планете, Лукас? Какую должность занимаете? – старательно скрывая любопытство, спросил он. Однако его «водитель» засмеялся.

– Что вас насмешило?

– Вы сказали «на своей планете», генерал! У З’уул миллионы планет, – пришелец продолжил смеяться.

Цифра поразила и испугала Харриса. Во что он ввязался, чёрт возьми? Кто люди такие, чтобы помогать расе, заселившей больше планет, чем городов на Земле? Зачем они вообще нужны? В качестве союзников? Как-то смешно, честное слово. Всё равно что представить, что США сотрудничают с каким-нибудь островом в Микронезии, на котором живёт пара сотен аборигенов с копьями и кольцами в носах.

– Пусть вас не пугает масштаб. Дело не в количестве, генерал, – перестав смеяться, продолжил Лукас. – Дело в динамике. Если наши союзники будут расти числом и силой, а Согласие продолжит вести бесконечные войны в окрестностях ареала обитания, рано или поздно им придётся считаться с нами всеми. Мы задавим их экономической мощью и числом, даже не придётся никого уничтожать.

Звучало логично. Именно так и был повержен коммунизм. Гигантская армия не была побеждена, просто сама сложила оружие, оказавшись в экономической изоляции. Но сколько тысяч лет будет идти эта «холодная космическая война» до победы? И сколькими союзниками З’уул готовы будут пожертвовать?

– Я – разведчик, всего лишь разведчик, генерал. Моё звание в нашей армии – аналог майора у вас. Но это грубое сравнение, ведь у нас есть должности на два-три порядка выше ваших генералов. Представьте себе армию, которая за час могла бы только десантом смести всю вашу оборону, уничтожить технику и убить каждого солдата на планете. Представили? – он посмотрел в зеркало заднего вида, и Харрис холодно кивнул, глядя в его зелёные глаза – вне официальной работы «водителем» Лукас не носил линз. – Так вот ею командует человек вашего уровня. Условно полмиллиона солдат на трёх-четырёх тысячах десантных ботов. И таких десантных корпусов у нас миллион, генерал.

Харрис вздохнул. Одно утешало: если подобная армия и правда существует, то очень хорошо не оказаться в числе их врагов.

– Почему же вы не истребите Согласие, Лукас? – Теодор решился задать вопрос, который назревал уже давно.

– Они тоже не слабы, генерал. Мы сильнее, я думаю. Но если вступим в прямую войну, потери будут ужасные с обеих сторон. Наши солдаты не хотят умирать, как и ваши. А Согласие воюет чужими руками.

– Ну а как вы защитите нас, если Земля выскочит из их петли? Что помешает им просто уничтожить нашу планету?

– Сюда летит наш экспедиционный корпус. Мы построим базу на вашем Марсе вместо дурацкой миссии. Дадим не просто технологии и знания, а корабли, оружие, энергию. Важно отбросить их до того, как подобную базу построят они. Это опробованный метод: Кен-Шо включают расу в Согласие, начинают менять культуру, уничтожать самобытную мораль, вводить своё идиотское равенство, а потом внезапно, когда все ваши элиты окажутся беспомощными, власть – парализованной, а общество готово к переменам – приводят войска и начинают обучать людей воевать за них. После этого мы уже не в силах будем помочь. Но если затянем процесс или обратим его вспять, то их войска не прибудут. Они продолжат жить в святой уверенности, что способны уничтожить вас в любую секунду, и наша атака станет сюрпризом для них.

– И сколько же нам ждать ваш корпус? – с сомнением уточнил Харрис. Это был важный вопрос, они не обсуждали его ни разу, как-то не доводилось – может быть, через месяц, а может быть, через год. Очень разные сроки. Непонятно, сколько Теодор сможет жить в таком режиме.

– Шестьдесят пять лет, примерно.

– Сколько?! – вскричал Харрис. – Да мы не протянем и десятой доли срока! Мне через пять лет уже на пенсию, Лукас!

– Тем важнее сделать всё быстрее. Они сочтут, что вы просто глупы и не представляете угрозы, генерал. Уйдут, чтобы заняться вами потом. Их войска не явятся. Их эмиссары улетят. И я улечу. Но мои ребята, которые прибудут уже через несколько лет, останутся тут инкогнито и станут защищать Землю от всех случайностей. Сделайте свою работу, Харрис, и выходите спокойно на пенсию. Могу даже гарантировать вам особо длинную и богатую жизнь для вас и вашей семьи. Можете улететь со мной. А Земля будет спасена.

– Звучит опасно.

– Поверьте, я знаю, о чём говорю. Если вы решили вступить в космическую эру, то должны привыкнуть к космическим масштабам времени и расстояния, – инопланетянин крутанул баранку, свернув с трассы, – они въезжали в вечерний Чикаго. – Тут нет спешки. Сотни тысяч таких же рас, как ваша, сейчас ждут помощи от нас, чтобы занять достойное место в галактике. Мы будем защищать вас, а вы будете поддерживать нас уже тем, что не примыкаете к врагам – симбиоз, способный спасти всех от растущей заразы.

Когда Лукас произнёс слово «симбиоз», в ушах Харриса оно прозвучало как «феодализм». Как может быть равенство между расами, одна из которых в миллионы раз сильнее другой? Харрис привык к тому, что он – житель самой могущественной страны на свете. Страны, которая сама защищала и