Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 82
Зрачки Тлен буравили его насквозь, хотя ее бледное лицо оставалось совершенно бесстрастным.
– Альтруизм? Что с тобой происходит?
– Не знаю, – ответил он.
87. Противоядие от тусняка
У Кловис Реберн была замечательная кожа. Когда Флинн открыла глаза, Кловис как раз склонилась над ней и смотрела то ли на автономный отсекатель, то ли на провода. Легчайший переход за все это время, со скамейки в Гайд-парке на новенькую больничную койку. Как кувырок назад. Даже по-своему приятно.
– Привет! – Кловис, увидев, что Флинн открыла глаза, резко выпрямилась.
– Что тут происходит?
Кловис разорвала что-то на две половинки. Какую-то упаковку.
– Гриф сказал, конкурент нанял луканов, типа выставить нас в дурном свете. А по мне, если их протесты и действуют, то прямо наоборот.
– Мейкон сказал, Бертон едет от Пиккета.
– В реквизированной машине, благо там на стоянке этого добра теперь завались, – ответила Кловис. – Хозяев, тех, что работали на Пиккета, до сих пор выкапывают из-под развалин.
Она вытащила из упаковки маленький розовый кружок, отлепила от бумаги, задрала Флинн футболку и приклеила пластырь ей на живот, слева от пупка.
– Что это? – спросила Флинн, приподнимая от подушки голову вместе с короной.
Кловис задрала свою рубашку. На прессе, фактурном, как стиральная доска, был такой же розовый кружок с двумя красными линиями крест-накрест.
– Противоядие от тусняка, – сказала Кловис. – Но это пусть тебе Гриф объяснит.
Она сняла с Флинн корону и аккуратно положила на столик слева от кровати, на что-то вроде памперса.
Флинн перевела взгляд с короны на Коннера. Тот, в такой же короне, лежал на соседней койке.
– Пусть лучше остается там, – сказала Кловис. – Учитывая его способность нарываться.
Флинн села. Из-за больничной койки чувство было такое, будто на это надо спросить разрешения. Тут появился Хун в темно-зеленой футболке с белой надписью «СОЛЬВЕТРА США» и логотипом, который Флинн видела на конверте у Бертона в трейлере. В глазу у него была виза, в руках – по пакету с едой навынос. Флинн сообразила, что он прошел через вертикальную щель в стене из мешков, слева от койки.
– Сюда есть потайной ход из «Суши-лавки»? – спросила Флинн.
– Часть договоренности насчет антенн. Ты же вроде мне сама писала по электронке?
– Наверное, это были мои секретари.
– Надо же как-то носить сюда еду, – сказала Кловис. – Бертоновы ребята дежурят круглые сутки.
– Я жирею, – ухмыльнулся Хун и ушел за синюю пленку.
– Еда для Бертона и кто там еще с ним, – сказала Кловис. – Ты голодная?
– Да, наверное, – ответила Флинн, беря «Перекати-Полли» со стула, на котором его оставила.
– Если понадоблюсь, я тут со спящим красавцем. А правда у тебя там целое другое тело?
– Более или менее. Оно сделанное, но не скажешь.
– Похоже на тебя?
– Нет. Посимпатичнее и пофигуристее.
– Ага, конечно! – фыркнула Кловис.
Флинн пошла на запах «Суши-лавки». Пакеты стояли на журнальном столике, на котором она подписывала документы, – его теперь перенесли в «юридический отдел». Хуна там уже не было.
– Ты Флинн, – сказал незнакомый мужчина.
Сероглазый шатен, светлокожий, румяный. По выговору – тоже англичанин, но во времени, которое Флинн старалась не называть прошлым.
– Меня зовут Гриф. – Он протянул руку над пластиковыми контейнерами и тремя бутылками воды из «Меги». – Холдсуорт.
Она пожала ему руку. Гриф был широкоплечий и худощавый, может быть, чуть младше ее, в затертом пиджаке цвета свежего конского навоза.
– Имя похоже на американское, – сказала она, думая про себя, что так могли бы звать кого-нибудь в детском аниме.
– Вообще-то, полностью Гриффидд. С двумя «ф» и двумя «д». – Он внимательно смотрел на нее, будто ждал, что она рассмеется.
– Ты из безопасности, Гриф?
– Ни коим боком.
– Мэдисон сказал, ты вроде бы прилетел на безовском вертолете.
– Да. У меня была возможность его взять.
– Слышала, у тебя их вообще много. Возможностей.
– Верно слышала, – сказал Бертон, пальцем отодвигая пленку. Лицо у него было усталое и грязное, камуфляжные штаны и черная футболка запылились. – Полезное дело.
Он вошел в помещение.
– Шериф Томми тебя замотал? – спросила Флинн.
Бертон положил на стол томагавк в ортопедических кайдексовских чехлах.
– Ему не по душе, что мы там устроили. Постоянно тычет меня в это носом. Типа пристыдить, хотя вслух так не говорит. Честно сказать, мы правда немного переборщили. Кто мог знать, что там Джекман? Впрочем, я бы не отказался найти пару клочков от Пиккета. Потом мне позвонили и сказали, что к нам пожаловали луканы с карами небесными. – Он глянул на Флинн. – Я думал, ты в Лондоне.
– Лоубир отправила меня назад. Те, кто хочет нас убить, прислали сюда луканов, чтобы ты психанул. Полез на рожон, как всегда с ними, и подставился.
– Видела анимацию на их плакатах?
– Выглядит аппетитно, – сказал Гриф, открывая контейнеры. – Откуда Хун родом?
– Из Филадельфии, – ответила Флинн.
– Пойду вымоюсь, – объявил Бертон, беря томагавк со стола.
– Мне хочется пойти за ним, – сказала Флинн Грифу, когда Бертон уже не мог ее слышать.
– Карлос у главной двери, следит, чтобы он не вышел, – ответил Гриф, свинчивая крышечки с минералки. – Кловис в задней комнате, там, где проход к Хуну.
Он принялся четырьмя палочками, как вилкой, раскладывать еду на три биоразлагаемые тарелки, которые принес Хун. Потом двумя быстренько распределил все так, что получилось красиво – не мешанина из лапши и роллов, как вышло бы у Флинн, а настоящее произведение искусства. Глядя, как он пластмассовыми палочками укладывает синтетическую рыбью икру, она вспомнила рободевушек перед приемом в доме убитой женщины.
– Постарайся не обращать внимания на то, что у наших фанатиков по вызову на плакатах, – сказал Гриф. – Они изготовлены фирмой, которая специализируется на разжигающей политической рекламе. Все сделано с целью разозлить вас лично и одновременно внушить ненависть к вам местному населению.
– Это конкуренты их на нас натравили?
– «Лука четыре-пять» не только секта, но и успешное коммерческое предприятие. Довольно распространенный случай.
– Ты с канала «Шеф-повар» или что-то вроде того?
– Только с аутентичной филадельфийской кухней. – Гриф склонил голову набок. – Дай мне лучшую североитальянскую, и я сделаю такое, что смотреть будет противно.
Вошел Бертон.
– Давайте есть, – сказал он, вновь кладя томагавк на стол, рядом с тарелками; Флинн вспомнила, как споткнулась о мертвого охранника в доме у Пиккета.
Она поставила «Перекати-Полли» на середину стола, как вазу с цветами, и села на складной стул.
– Что это? – спросил Бертон.
– «Перекати-Полли».
Гриф собрал пустые коробки в полиэтиленовый пакет, убрал его в другой пакет, поставил всё на пол, окинул взглядом стол и тоже сел. Флинн почти думала, что сейчас он прочтет молитву, но Гриф просто взял пластмассовые палочки и сказал:
– Прошу.
Перемещения туда-сюда из тела в перифераль и обратно сбивали с толку. Хочется ей есть или нет? Она с утра съела банан и выпила чашку кофе, но чувствовала себя так, будто и правда долго гуляла по променаду. То есть гулять-то она гуляла, но в другом теле. Запах еды разбудил в ней тоску по прошлой неделе, когда еще ничего не произошло. А плюс эта художественная сервировка…
– Что такое тусняк? – спросила она Грифа.
– Где ты слышала это слово? – встрепенулся Бертон.
– Кловис дала мне противоядие, – ответила Флинн.
– Тусняк здесь? – Бертон пристально глянул на Грифа.
– Давай поговорим после еды, – сказал тот.
– Что это, Бертон?
– По десятибалльной шкале военных преступлений – примерно двенадцать. – Бертон взял ролл, сунул в рот и принялся жевать, по-прежнему глядя на Грифа.
88. Парламент птиц
В шатре Тлен пахло пылью, хотя собственно пыли нигде видно не было. Может, это специальная ароматическая свеча, думал Недертон, усаживаясь. Перифераль спокойно смотрела на него из-за хитросплетений псевдостаринного дисплея, затем опустила глаза, будто изучает сложную резьбу столешницы. Тлен сидела слева от Недертона, ближе к периферали. Она отколола от волос миниатюрную шляпку, похожую на черную кожаную жабу, и положила перед собой на стол.
– Тебе выписан пропуск в парламент птиц, – сказала Тлен, а когда Недертон открыл рот, чтобы спросить, что она имеет в виду, поднесла палец к черным губам.
Гагатово-серебряный паук с ее шатленки, отцепленный, вылез из левого манжета и быстро засеменил к Недертону.
Касание ножек-иголочек оказалось совершенно безболезненным. Разглядывая паучка на тыльной стороне своей ладони, Недертон вспомнил, как «медичи» вот так же нечувствительно внедрялся щупальцами между клетками его кожи.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 82
