Она сделала паузу, собираясь с мыслями.

– Результаты превзошли все ожидания. Восемь из десяти участников изменили свое мнение по ключевому политическому вопросу после тридцати минут воздействия. Они не просто стали более лояльны к правительству – они начали активно поддерживать позицию, которую ранее критиковали, и были абсолютно уверены, что пришли к этому решению самостоятельно.

Максим кивнул. Он уже видел эти данные в документах, переданных Павлом.

– Но потом начались побочные эффекты, – продолжила Алиса. – У трех участников развилась острая паранойя. Один пытался покончить с собой, утверждая, что "голоса в голове" приказывают ему это сделать. Двое других впали в кататоническое состояние.

– Господи, – тихо выругался Максим. – Об этом не было в документах, которые я видел.

– Эта информация строго засекречена, – кивнула Алиса. – Знают только высшие руководители проекта и служба безопасности. Савин приказал скрыть инцидент и продолжить тесты, просто "настроив параметры воздействия".

Она допила вино одним глотком.

– И знаешь, что самое страшное? Они уже тестируют систему на массовой аудитории. Региональные новостные сайты, подконтрольные государству, внедряют элементы "Призмы" в свой контент. Пока это "облегченная" версия, без прямых подпороговых стимулов, но и она показывает эффективность в 40%.

– А полномасштабное внедрение? – спросил Максим, хотя уже знал ответ.

– Президентские выборы, – Алиса кивнула. – Они хотят использовать полную версию "Призмы" для обеспечения нужного результата. Но не только для этого. После выборов система останется активной – для постоянного "регулирования" общественного мнения.

Они замолчали. Максим обдумывал услышанное, пытаясь понять, можно ли доверять Алисе. Её история звучала правдоподобно и совпадала с тем, что он уже знал из документов Павла, но дополняла их новыми, еще более тревожными деталями.

– Хорошо, – наконец сказал он. – Допустим, я верю тебе. Что ты предлагаешь?

– Действовать вместе, – Алиса подалась вперед. – У тебя есть документы от Павла, но этого недостаточно. Нам нужны более веские доказательства – технические спецификации последней версии "Призмы", записи тестов с побочными эффектами, прямые свидетельства участия государственных структур.

– И как ты предлагаешь их получить? – Максим скептически поднял бровь.

– У меня есть доступ к серверам службы безопасности, – Алиса понизила голос. – Но я не могу скопировать эти файлы сама – слишком много проверок, слишком много слежки. А у тебя, как нового руководителя направления интеграции, будет доступ к техническим спецификациям. Вместе мы можем собрать достаточно доказательств, чтобы остановить проект.

– И что потом? – Максим смотрел ей прямо в глаза. – Куда нести эти доказательства? СМИ? Они все контролируются. Правоохранительные органы? Проект курируется ФСБ. Запад? Это уже государственная измена.

– У меня есть контакты, – уклончиво ответила Алиса. – Люди, которые могут организовать утечку информации таким образом, чтобы её невозможно было игнорировать или заглушить. Но сначала нам нужны доказательства. Неопровержимые.

Максим молчал, взвешивая все "за" и "против". Сотрудничество с Алисой было рискованным шагом. Если она лгала, он подписывал себе смертный приговор. Но если она говорила правду, у него появлялся союзник в самом сердце системы безопасности "НеоСферы".

– Прежде чем я соглашусь, – наконец сказал он, – мне нужны гарантии. Доказательства, что ты действительно на моей стороне.

– Какие гарантии ты хочешь? – спросила Алиса.

– Информацию, – Максим наклонился ближе. – Что случилось с Павлом? Где он сейчас?

Лицо Алисы помрачнело.

– Этого я и боялась, – тихо сказала она. – Павел… Его задержали вчера утром. Группа физической защиты "НеоСферы" под руководством Пронина. Официально – для допроса о несанкционированном доступе к секретным данным. Неофициально…

Она сделала паузу.

– Его увезли в загородный комплекс службы безопасности. Оттуда мало кто возвращается, Макс. Я пыталась отследить его статус, но после прибытия в комплекс все записи о нем исчезли из системы.

Максим почувствовал, как внутри всё холодеет. Записка, которую он получил вчера, была отправлена до задержания Павла. Или… это была не записка Павла?

– Откуда мне знать, что ты не участвовала в его задержании? – спросил он, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

– Я работаю в аналитическом отделе службы безопасности, – ответила Алиса. – Моя задача – анализировать данные, выявлять потенциальные угрозы. Группа физической защиты – это совсем другое подразделение. Они подчиняются напрямую Пронину и действуют автономно.

Она достала из сумочки смартфон, открыла защищенное приложение и показала Максиму экран.

– Вот служебная записка о задержании Павла. Я рискую головой, показывая тебе это. Если они узнают, что я скопировала секретный документ, меня ждет та же участь.

Максим внимательно изучил документ. Он выглядел подлинным – официальный бланк, подписи, даты. В нем сухим канцелярским языком сообщалось о задержании "объекта Зорин П.В." для "проведения следственных мероприятий в связи с подозрением в несанкционированном доступе к материалам высшей категории секретности".

– Если это правда, – медленно произнес Максим, – то Павел… уже мог рассказать им обо мне.

– Вряд ли, – Алиса покачала головой. – Во-первых, Павел крепче, чем кажется. Во-вторых, пока нет никаких признаков, что они подозревают тебя. Иначе тебя бы уже задержали. Скорее всего, Павел успел скрыть свои контакты с тобой.

Максим задумался. Если Павел действительно задержан, и если Алиса говорит правду, ситуация еще хуже, чем он думал. Времени оставалось мало.

– Хорошо, – наконец сказал он. – Я согласен работать вместе. Но мы действуем по моим правилам. Никаких контактов на работе. Никаких электронных сообщений. Встречаемся только лично, в разных местах, каждый раз новых.

– Согласна, – кивнула Алиса. – Но нам нужна система экстренной связи на случай критической ситуации.

– Одноразовые телефоны, – предложил Максим. – Меняем каждую неделю.

– Разумно, – она достала из сумочки запечатанную коробку с дешевым кнопочным телефоном. – Я подготовилась заранее. Мой номер уже забит в контакты под именем "Мама". Используй только в крайнем случае.

Максим взял коробку и спрятал во внутренний карман пиджака.

– Что дальше? – спросил он.

– Завтра ты приступаешь к работе над интеграцией "Призмы", – Алиса говорила быстро и тихо. – Тебе дадут доступ к техническим спецификациям последней версии. Изучи их внимательно, но не копируй – на всех компьютерах в лаборатории установлено ПО для отслеживания действий пользователя. Запоминай ключевые детали, потом запишешь.

Она сделала паузу.

– Через три дня в лаборатории будет плановое обновление системы безопасности. В это время мониторинг отключается на пятнадцать минут. Это твой шанс скопировать документы на внешний носитель. Я пришлю тебе точное время техработ.

– А ты? – спросил Максим.

– Я соберу доказательства о тестах с побочными эффектами и о прямом участии государственных структур в проекте, – ответила Алиса. – Встретимся через четыре дня, здесь же, в 20:00. Обменяемся информацией.

– Нет, – Максим покачал головой. – Не здесь. Это место уже засвечено. Парк "Сокольники", у центрального фонтана. 19:30.

Алиса кивнула.

– Хорошо. Только будь