Я подвез Павла Борисовича до Тишинги. Мы уже прощались, а я все думал: сказать или нет? Но когда старый Темный выходил из машины, он сам вдруг замешкался и спросил меня:

— Ты не обратил внимание на ауру этого прокурорского?

— Так вы все же его прощупали… Обратил. Потенциальный Иной, я только не понял, к чему он склоняется.

— Темный. Не самый слабый. Может добраться до третьего уровня. Уж поверь мне, старику.

— Это находка для Дневного Дозора.

— Хм… А если никакой Дозор о нем не узнает?

— Два «хм». НД от меня не узнает, точно. В конце концов, я внештатный, рапорт писать не обязан, да и вообще маг слабенький, мог и не разглядеть.

— Ой, темнеешь, Светлый. Смотри, докатишься до дна, — ухмыльнулся Борисыч. — А я не сотрудник ДД. Я вообще — эгоист. Темный до мозга костей, оно мне надо — плодить конкурентов? Найдет его кто из Иных — пожалуйста, не найдет — я не заплачу. А ты, Витя, будешь у нас в Тишинге, заходи. Вон он, мой домишко, второй справа на бугре. Порыбачим. Я тебе свои мемуары почитаю. Все же нас, Иных, двое с тобой верст на сто в округе. Надо общаться. Вкушать мне устами…

— Безе? — предположил я.

И мы оба засмеялись, заржали в две глотки.