Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 148

– Не дрожи так, больно не будет, – издевательски сказал удильщик.

Поддев лезвие под ленту, он одним движением перерезал ее и передал добычу главарю.

– Я обещал, что сохраню тебе жизнь, и слово сдержу, – проговорил он, пропуская сквозь пальцы ключ, будто фокусник – монетку. – Но если окажется, что ты солгала… Я отловлю тебя, как крысу, и тогда легкой смертью ты не отделаешься. Уяснила?

Флори кивнула.

Главарь дал безмолвную команду, бросив приспешнику повязку, которая опять лишила ее зрения. В кромешной тьме панический страх ожил с новой силой.

– Проверьте карманы, – приказал предводитель, и тут же грубые руки скользнули по бедрам, добрались до карманов и вывернули наизнанку. На пол посыпалось их малочисленное содержимое: деньги, купленный билет, мятная пастилка от Флинна. Деньги они поделили, а остальное выбросили.

Напоследок главарь проявил любезность и успокоил ее:

– Уж не обижайся, что мы тебя обчистили. Но надо тебя задержать. Прощай, пташка…

Ее развязали, затем подхватили под руки и куда-то повели. Она не чувствовала ног и не понимала, когда шагает сама, а когда ее тащат. Время тянулось медленно, как во сне. Флори пыталась прислушиваться к окружающим звукам, чтобы не теряться, однако в ушах глухо отдавались удары сердца. Удильщики шли молча, только дышали с присвистом и все тяжелее. Тащить пленницу по лабиринтам Марбра оказалось не так просто – им приходилось двигаться боком, протискиваясь в узкие проулки. Наконец ее отпустили, повалив на землю, и скрылись.

Когда она сняла повязку, шайка уже затерялась в лабиринтах города. Оглядевшись, Флори обнаружила себя в том самом тупике, где ее подкараулил Тодд. Теперь он был мертв, у нее отняли все деньги, и только одно оставалось прежним – брошенный чемодан лежал нетронутым. Очевидно, местные сюда не захаживали, иначе бы вещи давно растащили. С трудом поднявшись на ноги, она доковыляла до чемодана, опираясь на стену.

Флори хотела поскорее сменить одежду, снять с себя весь ужас, парализующий тело, избавиться от того, что напоминало о пережитом. Рубашка с оторванными пуговицами, которые валялись вокруг, ее кружевные манжеты, пропитанные кровью Тодда, запачканный воротник… Она пропахла потом, чужой кровью и прогорклым пойлом. Этот смрад въелся в кожу и волосы, остался в носу и горле, осел в груди свинцовой тяжестью.

Не стесняясь, что кто-то из прохожих застанет ее в исподнем, Флори стянула с себя рубашку с брюками и сбросила на землю. Затем, вооружившись носовым платком вместо мочалки и флягой воды, припасенной в дорогу, принялась мыться. Время клонилось к вечеру, воздух сделался холоднее, озноб пробирал насквозь, а она терла до боли, до красноты, до онемения, с таким остервенением, словно хотела содрать с себя кожу. Слезы застилали глаза, из груди вырывались судорожные вздохи, она не успокоилась, пока на теле не осталось ни одного бледного пятнышка. Тогда натянула свежее платье с длинными рукавами, закрыла чемодан и, обессиленная, села сверху. Истерика потихоньку стихла, а кроме нее, внутри ничего не осталось. Флори чувствовала себя опустошенной и потерянной. Она оказалась в незнакомом городе без денег, единственный омнибус до Пьер-э-Металя давно ушел, желудок скрутило от голода, а надвигающиеся сумерки сулили ночлег на улице.

Несколько минут Флори сокрушалась, но потом медленно осознала, что сдаваться рано. Она все еще жива, все еще может действовать, а в Пьер-э-Метале ее по-прежнему ждут. Подумав о сестре, Дарте и друзьях, она подхватила чемодан и решительно зашагала обратно к торговой площади.

Выйти из лабиринта на внешний круг ей помогла россыпь горящих огней, зависших над причалами. Это напомнило о Ярмарке, главном празднике Пьер-э-Металя, и натолкнуло на ободряющую мысль. Пусть она осталась без единой монеты, но вещи-то у нее есть. И раз уж молчаливые и угрюмые лавочники находили здесь покупателей, то и она попытает удачи.

В палатке с овощами Флори умыкнула веточку мяты, заговорив торговцу зубы. Он, конечно, ничего приобретать не собирался, но поговорить оказался не прочь. С трудом отделавшись от него, она метнулась к рыбному прилавку. Поначалу торговка заинтересовалась предложением, а потом разочаровалась, получив отказ обменять платье на рыбу. «Дум», – раздосадованно бросила она вслед. Остальные даже слушать Флори не стали и встретили ее враждебно, как конкурентку, которая позарилась на чужие кошельки.

Немногочисленный люд рассыпался по всей площади. Пассажиры, сошедшие с убогой лодчонки, оказались местными и быстро разбежались, несколько человек на станции ожидали вечерний рейс, а в отдалении, на ночной стоянке, поросшей травой, «паслось» стадо разномастного транспорта. Мужчин здесь было подавляющее большинство: рабочие, горняки, торговцы, везущие товар в другие города… Кому из них взбредет в голову купить платье?

Не отчаиваясь раньше времени, Флори нашла между палаток свободное место и быстро сообразила из чемодана некое подобие витрины. Раньше, продавая картины и вышивки, она никогда не зазывала прохожих, однако сейчас вспомнила все ухищрения торговок из Пьер-э-Металя. Местный рынок никогда не замолкал. Даже в обычные дни дух Ярмарки витал над прилавками: лоточники надрывали глотки, покупатели галдели, уличные музыканты играли, детишки смеялись… Никто не молчал угрюмо, не глядел с укоризной. Торговля была для Пьер-э-Металя праздником.

Задумавшись, что ей делать, Флори растерла между пальцев мятный листик, а второй отправила в рот и разжевала. До сих пор ее преследовал тот мерзкий запах, будто застрявший в горле, и теперь она пыталась заглушить его мятной свежестью.

В столице торговля не была ни праздником, ни мрачной рутиной. Она стала частью улиц, голосом Делмара и вплелась в жизнь каждого горожанина. Вспомнив зазывные стишки, которые она нахватала, гуляя по вещевым рядам Делмара, Флори набрала в легкие побольше воздуха и завела:

              – Привезли девице платья из столицы

              С кружевом да вышивкой, изо льна и ситца…

Звонкий голос прокатился над площадью и привлек всеобщее внимание, даже тех, кому до нарядов не было никакого дела. Заметив, с какой ненавистью торговцы взирают на нее из палаток, Флори испугалась, что сейчас ее прогонят или того гляди изобьют. На рынке Пьер-э-Металя случалось всякое, и особых причин для обмена тумаками никто не искал. Но местные на рожон не лезли, и Флори осеклась, когда поняла почему.

Площадь патрулировали следящие. Двоих из бравой четверки она сразу узнала: это они поймали Фран. С той же легкостью они могли вычислить в ней ту, что днем называла себя помощницей домографа. «Дум! Дум! Дум!» – пронеслось в ее мыслях, вторя учащенному стуку сердца. Спрятаться от них было негде, поэтому Флори затаилась между палатками. Мысленно ругая себя за то, что понадеялась на глупую затею, она заметила

Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 148