На второй стол и на стоящий на нем стул я усадила Егора, причем так, чтобы и его правая нога находилась у меня перед глазами, а потом Савелий зафиксировал пациента ремнями, чтобы не дергался, и обколол его правую ногу анестетиками, полностью лишив чувствительности.

Полную анестезию после некоторых раздумий делать всё-таки не стали, да и Ярослав просил, желая видеть, что я делаю. К тому же я планировала немного усилить его персональную регенерацию, задумавшись о том, что со временем он сможет стать моим напарником по части вскрытия доспехов тех бойцов, кто потерял сознание.

В самом деле, почему бы и нет? Он медик. Очень хороший медик! Он порядочный и ответственный. Он уже работает на меня. И он регенерат. Пока совсем слабенький, практически никакой, но потенциал хороший, да и желания хоть отбавляй.

Но это потом. Как поставлю его на ноги.

А пока…

— Начнем, коллеги.

Глава 27

Док поставил Ярославу капельницу и по моей просьбе дал ему ядро регенерации, а я скользнула внутренним взором в его организм, сосредоточившись прежде всего на правой ноге, но в то же время контролируя начавшийся процесс поглощения ядра и поступающий в вену питательный раствор. М-м, как же приятно работать в идеальных условиях!

Буквально всего лишь направляя, контролируя и поддерживая, но никак не заставляя и не выбиваясь из сил. Непривычный к поглощению ядер Демидов тяжело дышал, но я успевала и работу сердца контролировать, и даже отчасти скорость поглощения, чтобы энергия поступала тонкой струйкой, а не сокрушающим потоком, и в итоге за каких-то пятьдесят семь минут мы вырастили ему новую ногу, ускорив процесс образования новой конечности в тысячи раз.

Под конец я всё-таки немного устала, слишком уж это был ответственный и, не буду кривить душой, знаменательный момент, а Ярослав и вовсе умудрился искусать губы в кровь, а щеки были подозрительно влажными.

Но мы этого уверенно не замечали.

Ни я, устало отошедшая к дивану и рухнувшая на него с протяжным выдохом. Ни Док, добродушно похлопавший Демидова по бедру и поздравивший с новым этапом в его жизни. Ни Егор, легко соскочивший со своего стула и севший рядом со мной, чтобы секунду спустя прижать к себе и шепнуть слова поддержки и благодарности, хотя я не совсем поняла, за что.

Ни Сергей Анатольевич, Семен и Матвей, всё это время также присутствовавшие на операции, но в качестве наблюдателей.

Правда, Сидоренко, которого Савелий попросил провести контрольную диагностику тела пациента, всё же заметил:

— Необходимо насытить новый хрящ кальцием, причем постепенно, дня за три, чтобы не ошибиться в дозировке. Наступать на ногу всё это время категорически не рекомендую. Затем как минимум неделя реабилитационной гимнастики под присмотром инструктора. Слышите меня, Ярослав?

— Да, конечно.

— В остальном… Идеально. Просто идеально.

Сергей Анатольевич повернулся всем корпусом ко мне и удивил уважительным поклоном.

— Полина Дмитриевна, примите мои искренние комплименты. Не имея в своём арсенале целительской энергии и не переступив порог «ультра», вы совершили поистине невозможное. И я искренне рад, что судьба свела меня с вами. Как ваше собственное самочувствие?

— Я в порядке, — улыбнулась слабо, но удовлетворенно. — Больше волнения, чем слабости. К тому же мы подобрали отличный раствор, работать с ним было одно удовольствие. А учитывая внутренний дар регенерации самого Ярослава — и вовсе легкотня.

Кто-то из парней закашлялся, но я не стала акцентировать на этом внимание, предпочтя сесть ровно. Больно уж Стужев нагло себя вел, продолжая обнимать. Хотя я и повода-то не давала!

— В общем, три дня вам на стабилизацию, Ярослав Ефимович, — обманчиво строго обратилась я к пациенту, — а потом милости просим на выращивание левой ноги. Договорились?

— Договорились, Полина Дмитриевна, — чуть дрогнувшим голосом, но вместе с тем не теряя достоинства отозвался Демидов. — Спасибо вам. Я ваш вечный должник.

Не зная, что на такое ответить, я просто кивнула, затем покосилась на Стужева и, отметив его глубокую задумчивость, решила ковать железо, пока горячо.

— Егор, какие планы на вечер?

Он перевел на меня заинтересованный взгляд.

Пф! Размечтался!

— Взаимопомощь. Помнишь?

В его глазах мелькнула досада, но лишь на миг. Уже в следующую секунду рядом со мной сидел настоящий профессионал.

— Сегодня?

— Да, пока есть время. Сам знаешь, надо пользоваться моментом. Или ты устал?

— Нет. А ты?

— Поем и буду готова к новым свершениям, — заверила его.

— Хорошо. Давай ближе к восьми. И ещё…

Он посмотрел на меня, затем на мужчин, которые помогали спускаться Ярославу, затем снова на меня и его взгляд обрел особую глубину и суровость.

— Полина, ты осознаешь, что именно сейчас сделала?

— Конечно. — Я обманчиво беспечно пожала плечами. — Помогла хорошему человеку. А в чем проблема?

— Ну, как тебе сказать, — хмыкнул. — В том, что это уникально? До сегодняшнего дня я слышал лишь о трех целителях, которые умели подобное. Но ни одного из них уже нет в живых, они все жили в прошлом. Ты понимаешь, чем тебе это грозит?

— Большим спасибо от Ярослава? — улыбнулась со смешком, а потом закатила глаза. — Ну всё-всё, не думай, что я дура. Да, я понимаю. И что? Глупо не помогать людям только потому, что этого больше никто не умеет. Тем более я не одна и не беззащитна. Я графиня, рядом вы, за спиной министерство. Вы ведь не дадите меня в обиду?

И посмотрела так бесхитростно, как только могла.

— Зараза… — усмехнулся, произнеся то ли мой позывной с восхищением, то ли оскорбление с нежностью. — Конечно, не дадим. Но пока никаких отчетов в министерство и новых экспериментов. Док, слышишь? Сначала закончим с Ярославом от и до, затем решим, что со всем этим делать. Подобные знания точно не для широкой общественности. Нам не нужны толпы неадекватных калек, осаждающих особняк. Нужно отработать методику, понять оптимальный алгоритм действий и то, можно ли в этом обойтись без тебя. Только усилиями целителей.

— Нет, — качнула головой. — Точно нет. Прежде всего это регенерация и импульс морфизма. Без них конечность не начнет расти.

— Всё равно будем думать, — возразил Стужев. — А ты напиши мне отчет. От и до. Чтобы нам было о чем думать. Договорились?

— Ненавижу бюрократию, — скривилась, но кивнула. — Напишу. Завтра.

— Хорошо. Завтра. Идем ужинать?

Ха! Вот с этого и надо было начинать!

Правда, когда мы вышли из операционной, моё внимание привлек Прохор, степенно беседующий с курьером, обнимающим внушительный