Так и вышло. Я вновь выпил отвар, приторно-сладкий на вкус и ярко-розовый на цвет. Стоило жидкости дойти до моего желудка, как туман нанёс удар, тот самый, каким он выключал моё сознание и утаскивал на территорию, где мне его не победить. Но шаманка схватила меня за уши и, посмотрев в глаза, приказала:

— Борись!

Взгляд застилала пелена, в ушах звенело, а в пасти чувствовался металлический привкус крови, но я боролся. Тем временем тётя Алтаана взяла в одну руку глиняный кувшин, а в другую — нож и принялась читать заклинание. Стало ещё больнее. Чем дальше читала шаманка, тем хуже мне становилось. В итоге я не стерпел, взвизгнул и прорычал:

— Гарррм!

А шаманка полоснула ножом по моей лапе. Потом по другой. Раз по третьей. Ещё. И ещё раз. Лезвие выделывало танцевальные па на моём теле и облегчало боль. Из открытых ран на свет стала сочиться чернота, которую тётя Алтаана заманивала в кувшин. С каждой минутой мне становилось всё легче, а тьма отдалялась, пока не погрузилась на дно сосуда, который Вовка запечатал бруском дерева, отнёс в глубь леса и закопал.

ЭПИЛОГ

Так, на Новый год исполнилась наша с Аней заветная мечта — победить тьму и забыть об эпилепсии. Кстати, после этого случая, хозяйка стала звать меня Гармом, как написано в родословной, потому что от ЭПИка мы с ней страсть как устали.

Весь год я и Аня провели в путешествиях, пока хозяйка подбирала новое место обитания для нашей стаи. Я хотел про эти приключения рассказать подробнее, но Спанч сказал, что такие сведения не несут полезной информации для потомков, поэтому перехожу к завершающей части своей истории.

Аня решила поселиться там, где я родился — в Сочи. Потом к нам переехал Вовка, а вскоре наша стая пополнилась двумя человеческими щенками: сначала родился Егорка, а потом — Варька. Я их всех очень люблю. Вожу на прогулки трижды в день, приношу мячики и слежу, за чистотой в доме: ненужное или сгрызаю, или съедаю. В общем, веду образ жизни достойного защитника Подлунного мира.