— Я польщён, — я усмехнулся. — Но твой план дал сбой. Ты рассчитывал, что «Громовержец», вырвавшись, создаст хаос, который ты направишь в нужное русло. Но ты не учёл одного — его аппетита. Он не просто сила, Чебек. Он — антитеза. Он пожирает сам порядок, саму сложность, на которой строится твоя власть. Ты выпустил в мир огонь, который сожрёт и твою карту, и тебя самого.

— Хаос — это тоже инструмент, — парировал Чебек. Его пальцы непроизвольно постучали по столу. — Управляемый хаос — самое мощное оружие. Да, существо вышло из-под контроля. Но это не означает, что его нельзя перенаправить. Сейчас оно подобно лесному пожару. Но даже пожар можно использовать, чтобы выжечь поле для новой посева.

— Пока оно не сожрало самого поджигателя.

Впервые за всю нашу беседу на лице Чебека появилось нечто, похожее на человеческую эмоцию — лёгкое удивление, смешанное с интересом.

— Вы мне угрожаете, князь?

— А что, вам уже пора сменить исподнее?

Лицо Чебека искривилось в гневе. Так с ним ещё никто не смел разговаривать. Но мне было плевать. Он хотел извести меня, уничтожить, воспользовавшись старыми грехами самодура Прохорова. Только его место уже давно занял другой человек, о чем никак не подозревал Чебек, все еще играя в игры с, как ему казалось, глупым мальчишкой.

— Вы пришли в мой дом, прошли незамеченным охраной, а теперь ещё и хамите⁉ Вы так уверены в своей непогрешимости, Прохоров? Вы окружены тысячей моих бравых бойцов. Я уже нажал кнопку экстренного реагирования и через несколько секунд вы будете молить о том, чтобы вас помиловали.

— Хорошо, я не против подождать, — я с деловым видом перекинул ногу на ногу и положил сумку, висевшую у меня на плече, на стол.

— Что это? — с отвращением спросил Чебек.

— Узнаете в конце нашего разговора.

— Тогда вам следует поторопиться, — усмехнулся он. — Ведь, если вы рассчитываете на помилование, то даже не мечтайте. Я убью вас, как шавку, без суда и следствия.

Чебека так возбуждала эта мысль, что он аж невольно брызнул слюной. Грязный извращенец!

— Смелое заявление… — иронично похвалил я собеседника. — Смелое заявление для человека, который не переживёт сегодняшний вечер.

— Что за чушь вы несете⁉ — Чебек пытался сохранить хладнокровие. Вот только все никак не пришедшая подмога начинала намекать ему, что здесь что-то не так, и не таким уж незамеченным я прошёл в его кабинет.

— Кажется, до вас начал доходить смысл моих слов? — ухмыльнулся я, с интересом наблюдая, а что предпримет мой враг дальше, как начнет ещё изворачиться на сковороде.

— Вы подлый человек, княже, — его голос стал более ровным. Видимо, он уже понял, что его ожидает и смирился с этой судьбой.

— И это вы заявляете мне после того, как хотели угрожать якобы моему сыну? Вы хотя бы источники свои проверяли. А то верите всякой жёлтой прессе. Мне потом приходится сдавать тесты на ДНК, чтобы доказать, что я не верблюд.

— А вы хорош.

Признание своего превосходства из уст врага всегда самое сладкое. Совру, если скажу, что мне не польстило.

— Что вы сделали с моими людьми? — поинтересовался Чебек, окончательно поняв, что подмоги ждать не откуда.

— Ни один из них не пострадал, если вы об этом. Ни к кому из них у меня нет претензий. Они всего лишь пешки в ваших руках. А кто в своём уме будет винить шахматные фигуры в том, что они рубят другие фигуры? Все смотрят всегда на игрока по ту сторону шахматной доски. Но ваша ошибка не в том, что вы ошиблись в каком-то ходе, ваша ошибка в том, что вы вообще сели играть со мной за одну доску.

— Красивые, но пустые слова. Вы, молодежь, слишком любите пафос. Мы такими вас точно не воспитывали.

Знал бы ты мою нянечку. То была не женщина, а скала. Вот, кто меня по-настоящему воспитал. Её боялись, даже мужчины. Настоящая гром-баба была.

— Оставим эти пустые размышления. Я сюда пришёл не за тем. Мне нужна информация, помимо, конечно, твоей головы.

— Информация? — он машинально потер рукой шею. Видимо, мои слова не обрадовали его. Но на что он вообще рассчитывал, выходя войной на меня? На белый флаг? На милость?

— Вы не ослышались, — подтвердил я. — Всё, что у тебя есть о «Громовержце». Не легенды и намёки, а факты. Отчёты о предыдущих попытках его использования.

Я видел, как в его глазах борются холодный расчёт и инстинкт самосохранения. Но он был загнан в угол, чего его свободолюбивая натура никак не хотела признавать.

— «Громовержец» — это не имя, а кодовое обозначение, — медленно начал он, принимая собственную судьбу. Ведь нам обоим было понятно, что этот разговор для него был последним и исповедь в конце не самая плохая перспектива. — Данное нашими… предшественниками. Это не оружие и не артефакт. Это побочный продукт попытки создать вечный двигатель, основанный на принципе извлечения энергии из ничто.

— Из ничто нельзя извлечь энергию, — заметил я. — Можно лишь вскрыть дверь туда, где её нет. И выпустить это «нет» наружу.

Они думали, что сумели открыть дверь в ничто, а на деле пробили брешь в несколько миров, включая мой. Теперь хоть понятно, откуда у этого безобразия ноги росли.

— Именно, — кивнул Чебек. — Проект был закрыт, установка — законсервирована и запечатана тем самым ключом. Ключ был не просто замком. Он был стабилизатором, поддерживающим хрупкое равновесие между миром и… той пустотой, что за его пределами. Велеславский этот стабилизатор сломал.

Если бы там была только пустота… но Чебек не мог знать истинного масштаба последствий собственных поступков. Он, как и все здесь, видимо, считали, что всего лишь играют с пустотой, пытаются создать голубую мечту человечества о неисчерпаемом источнике бесплатной энергии.

— Где находится установка? Исходная точка?

— В старой шахте, в Уральских горах. Там, куда отбыл брат Велеславского, Владимир, по моей же наводке, чтобы «обезвредить» последствия. — На губах Чебека появилась тонкая, безрадостная улыбка. — Ещё одна переменная в уравнении. Владимир должен был стать новым, более управляемым сосудом, пока вы разбирались с Борисом.

Всё сходилось. Пока я бился с одним Велеславским, другой уже был на пути к источнику силы, чтобы подчинить её себе по указанию Чебека.

— Теперь Владимир — либо мёртв, либо стал тем, с чем не сможет справиться, — заключил я. — У тебя есть координаты?

— Есть, но зачем мертвецу раскрывать перед палачом все карты? — устало усмехнулся он, глядя на меня потухшим взором.

— Разве тебе не хочется очистить душу перед смертью?

— За что? — усмехнулся он. —