Губы Коуэлла изгибаются в насмешливой улыбке, как будто он предвкушает то, что сейчас скажет: растягивает слова, пропевая некоторые буквы, что делает его рассказ чуть-чуть дольше. Похоже, он старается насладиться всеми красками на лице Криса.

– Сначала я спрятался в машине, которая вывозит мусор. Пришлось посидеть некоторое время рядом с мусорным баком. Кажется, в него наблевал какой-то пьянчуга. Затем мы проехали пару километров, закопанные в отходах, а на одной из заправок я сумел выскользнуть вместе с тобой. Вот так мы оказались в лесу.

Крис слушает все это с беспомощным видом, бледнея и зеленея буквально на глазах. Очевидно, Джейсон специально сказал про алкаша. Кристофер не отказывает ему в удовольствии, сгибаясь пополам и упираясь ладонями в землю. Желудок буквально выворачивает наизнанку, но единственное, что может выплюнуть Крис, – это желчь, что на самом деле куда болезненнее, чем выплюнуть обед.

Его трясет, а на глаза наворачиваются слезы. Кристофер прикладывает ладонь к губам, стараясь унять дрожь. Витающая в воздухе вонь бороться с тошнотой ничуть не помогает.

– Я пошутил про алкаша.

От комментария Джейсона лучше не становится, только лишний раз подкидывает в его голову уже продуманную во всех деталях картинку о том, как он извалялся в чьей-то блевотине. Приходится согнуться пополам еще раз. Горло першит и жжет.

Зажмурившись, Кристофер не замечает протянутой ему бутылки с водой. Волк недовольно и шумно вздыхает и хватается за черные волосы, запрокидывая голову Криса. Дрожь в теле Олдриджа усиливается, но ожидаемой боли не следует. Горлышко бутылки касается губ, а затем на них льется вода.

Он тут же приоткрывает рот, глотает, не позволяет себе пролить ни капли. Джейсон ожидает, что тот попытается забрать бутылку, но Крис лишь жадно поглощает влагу, надеясь, что она не кончится слишком скоро. Коуэлл вынужден наклонять бутылку очень аккуратно, чтобы не пролить драгоценную воду, но даже если он случайно дергает ею, Крис просто не позволяет себе выпустить ее изо рта.

– Ты собираешься брать бутылку в руки или я так и буду тебя поить? – ворчит Джейсон.

Кристоферу второго приглашения не требуется: он хватает бутылку и продолжает пить. Только сейчас он понимает, насколько сильно его мучила жажда. Она всегда преобладает над голодом.

Как только бутылка опустошается, в него летят крекеры. Кристофер ловит упаковку из фольги, ничего не говорит, просто распечатывает печенье и старается есть не слишком быстро.

– А если бы не вел себя как идиот, то не был бы таким голодным.

Крису хочется что-то ответить, но его рот занят печеньем, так что он решает промолчать, подумав, что поесть для него сейчас гораздо важнее, чем заткнуть за пояс какого-то одичавшего зверочеловека.

Джейсон коротко предупреждает о том, что идет на охоту. Он ничего не говорит о том, чтобы Крис оставался на месте и никуда не уходил, это кажется слишком очевидным. Олдридж не приспособлен к жизни в лесу, он не знает, куда идти и как выжить в таких условиях. Уходить сейчас было бы глупостью или даже суицидом, смотря с какой стороны посмотреть.

Как только Джейсон уходит, Кристофер в первую очередь проверяет свои таблетки, закидывает одну в рот. Он уже давно пропустил время приема, но исправить это еще не поздно. По крайней мере, до тех пор, пока не началась ломка. В такой ситуации только синдрома отмены ему и не хватало. Оставшееся время наедине с самим собой Крис проводит, вороша палкой угли в костре. Это единственное развлечение, которое он находит.

Ждать возвращения Джейсона слишком скучно, так что к тому моменту, как он появляется из-за деревьев, Крис даже рад его видеть. Волк тащит за уши убитого зайца. Кристофер морщится от вида крови, но успевает вовремя отвернуться, когда Коуэлл принимается разделывать тушку. Это вызывает у зверочеловека лишь усмешку. Криса она раздражает, но он ничего не говорит, про себя снова называя Джейсона дикарем.

Стоит Джейсону начать жарить мясо, как по воздуху разливается великолепный запах, который заставляет Криса подсесть ближе к костру. Во рту собирается слюна, и каждая секунда ожидания ощущается вечностью. Печеньями он наесться не смог, так что от зайчатины воротить нос не стал.

Кристофер с интересом смотрит, как покрытые шрамами пальцы отделяют мясо от костей. Он передает кусочки Кристоферу, закидывая в рот следующие. Мясо, жаренное без соли и специй, кажется пресным, но он не жалуется, проглатывая его не жуя. Спустя некоторое время Крис облегченно вздыхает, чувствуя, как исчезает болезненная, сосущая пустота в животе.

Он наблюдает, как Джейсон устраивается на ночлег. Кажется, все это время он был на ногах и не мог даже глаз сомкнуть, перебиваясь редкой дремой. Об этом говорят его глубокие синяки под глазами. Крис ничего не говорит, продолжая вглядываться в пламя. Оно дикое, языки взметываются вверх, маленькие искры поднимаются подобно причудливым насекомым. Если приглядеться, можно увидеть, как от жара плывет воздух. Это совсем не похоже на камин дома у Кристофера, где прирученное человеком пламя за огнеупорным стеклом спокойно горело, пожирая аккуратно нарубленные дрова.

Они с Джейсоном совсем как пламя: один похож на дикое, необузданное, готовое пожрать все на своем пути, смести, лишь бы вырваться на свободу; другой – на облагороженное и не стремящееся покинуть клетку, что для него создали.

Коуэлл проваливается в глубокий сон, даже его уши перестают шевелиться, а вечно искаженное ненавистью лицо расслабляется. Кристофер смотрит на нож, оставшийся на земле после разделки мяса. Все-таки у него был нож. Крис подходит к нему, берет в руки и смотрит на зверочеловека. Убить его – и все проблемы исчезнут. Нужно просто пронзить сердце. Один удар, и Крис свободен.

Кристофер подходит к волку, садится на колени рядом и обхватывает нож двумя руками, поднимая его над головой. Сидит так несколько минут; руки трясутся, а сам он только и делает, что смотрит на безмятежное лицо. В конце концов он встает и возвращает нож на место.

Это иллюзия: никакие проблемы не решатся, если он убьет Джейсона. Он ведь не ушел, когда был шанс, – ему просто не выжить в лесу, так что Коуэлл ему нужен. Да и у него, вероятно, не хватит сил убить кого-то. Не физических – моральных. Он просто не способен на такое.

Джейсон спит до самого утра, к середине ночи спать уходит и Кристофер. Олдридж не хотел бы страдать от недосыпа, хотя он в любом случае будет его преследовать. Сон на земле – это, пожалуй, не самое приятное, что с ним случалось. В тело постоянно что-то впивается: то какой-то камешек, то веточка. Промучившись остаток ночи, он встает вместе