Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 51
слабой, трусливой и… пустой?
Сжав кулачки, Сабрина попыталась отыскать внутри хотя бы кроху воли, хотя бы кроху упрямства и… не смогла. Она – просто маленькая, беззащитная кукла… глупая кукла, выброшенная на улицу в грозу. У нее ничего нет, кроме ее имени, воспоминаний о наказаниях и страха…
«Страх… – подумала она. – Почему ты боишься, Сабрина? Если тебе нечего терять, то какой смысл бояться?»
И все же, как ни логична была эта мысль, страх оказался сильнее. Сабрина боялась всего: Гуффина, собачников, неизвестности, своего будущего… она боялась, что ее снова побьют или что шут сломает Механизм, который забрал у нее.
Если Хозяин пытался сделать ее трусливой, слабой и безвольной, у него вышло. Знал ли Хозяин, что ей предстоит вынести? Что бы он сказал, глядя на нее сейчас, если бы не был занят своими непонятными Кукольными Войнами, о которых говорил Гуффин? Вероятно, лишь рассмеялся бы.
Копаясь в своей кукольной душе, Сабрина поняла, что именно пугает ее сильнее всего. Хозяин… Его рядом нет, а она больше не в переулке Фейр, и все же ее не покидало то, хорошо знакомое, ощущение, какое она испытывала, сидя на стуле и глядя на дверь в задней комнате лавки игрушек, вслушиваясь в скрип половиц, ожидая, что он вот-вот зайдет… Хозяина рядом не было, но она как будто чувствовала его присутствие, словно он стоял сейчас в шаге от нее или ждал ее наверху, или наблюдал с улицы за этим домом, или…
«Или все это чепуха, и я просто так привыкла к тому, что он всегда рядом, что сейчас придумываю?..»
За этими мыслями Сабрина и не заметила, как кабинка остановилась.
Джон Деррик отодвинул решетку.
Этаж был узким и темным, отдаленно он напоминал этаж гостиницы: по обе стороны от прохода чернели двери, между которыми висели газовые рожки с разбитыми плафонами – лампы, разумеется, не горели: в Фли уже больше двадцати лет не пускали по трубам газ.
Из-за дверей доносились голоса, а еще скулеж и звяканье цепей о пол и стены – в первое мгновение Сабрину посетила пугающая мысль: «Там сидят собачники, которые окончательно утратили человеческий вид и намертво срослись со своими масками», – но почти сразу кукла сама себя одернула: «Или же там обычные собаки».
Те, кто сидел в комнатах, мимо которых шли братья Деррик и шут, залились лаем, почувствовав приближение чужака…
Вскоре процессия оказалась у дверей в тупике коридора.
– Он ждет, – сообщил один из охранников, поворачивая ручку и отходя в сторону.
Гуффин и его спутники вошли.
Джон Деррик поставил мешок на пол, а шут отвесил поклон, и на сей раз в этом жесте не было и намека на его извечную жеманность.
– Мое почтение, мистер Угрюмый!
Любопытство перевесило страх и заставило Сабрину выглянуть из мешка.
Когда-то место, в котором она оказалась, очевидно, представляло собой гостиную, но сейчас его использовали, как бандитский притон и хранилище: у стен высились штабеля ящиков, заполненных, судя по штемпелям, бомбами (на каждом был изображен нарисованный белой краской шар с нитью фитиля и огоньком на его конце), отдельное место занимали ящики с другим штемпелем на дощатом боку – зеленой змеей, свитой из дыма. Сабрине этот знак ничего не сказал, а между тем его узнал бы любой по обе стороны канала: курительный дурман, ядовитое зелье, доставляемое в Габен из-за Пыльного моря и заслуженно занимающее первое место в списке запрещенных товаров.
Впрочем, ни ящики, ни их содержимое, куклу не волновали, ее больше заботили люди в собачьих масках, которых здесь было не меньше дюжины: они сидели на ветхих стульях и ступенях уходящей вверх, на галерею, лестницы, стояли у стен, караулили у двери. Свет развешанных на крюках керосиновых ламп отбрасывал на пол зловещие собачьи тени.
Неуютность этого места усугубляло огромное круглое окно, в переплете которого практически не осталось стекол – через него в комнату задувал промозглый ветер, приносящий с собой мелкий моросящий дождь, и тот оставлял черные пятна на вытоптанном, некогда красном, ковре. Темнеющий в одной из стен камин, засыпанный вместо дров птичьими костями, делал логово Своры еще более отталкивающим.
Рядом с камином расположились парочка потрепанных кресел и длинный полосатый диван. В одном из кресел, откинув на спинку седую собачью голову, спал старик.
Сабрина догадалась, что это не Угрюмый, о котором она столько слышала. Ошибиться было невозможно. Кукла поняла, кто из присутствующих – вожак Своры, как только его увидела.
У окна на треноге стоял телескоп. Над его окуляром склонился человек, который одним своим видом одновременно вызывал у куклы оторопь и неверие: Сабрина прежде не видела настолько огромных людей. В нем было не меньше девяти-десяти футов роста, и даже громилы из «Мокрицы» в сравнении с ним могли показаться приболевшими оголодавшими сиротками.
В отличие от рядовых членов банды, Угрюмый был одет в дорогой черный костюм-тройку, и, если бы не собачья маска, его можно было бы принять за какого-нибудь почтенного господина из Сонн или даже из Старого центра. Галстук с перламутровой булавкой, золоченые запонки, в жилетный кармашек тянется цепочка часов – все это нечасто можно было увидеть в Фли.
Угрюмый не сразу повернул голову на приветствие Гуффина, и не потому, что не услышал его. С каждым уходящим мгновением, что он не отвечал, демонстративно не замечая шута, тот становился будто бы все более незначительным и в чем-то даже жалким.
Когда, наконец, Угрюмый обернулся, Сабрина отметила, что его маска пошита из гладкого черного бархата.
– Я уж думал, ты решил меня подвести, друг мой, – сказал Угрюмый с легкой усмешкой в голосе. Сам же его голос был похож на скрежет трубы, которую кто-то волочет по камням мостовой.
– Ни за что! – поспешно ответил Гуффин. – Чтобы я подвел почтенного мистера Угрюмого и Свору? Да я бы скорее оттяпал себе нос! Все, как и договаривались: Гриммсоны больше не заправляют на переправе – теперь она ваша.
– Это так, Деррик?
Джон кивнул, и Угрюмый повернулся к ожидавшим его приказа собачникам:
– Гавкин, Беззубый, вы знаете, что делать. Возьмите с собой пару псов.
– Будет исполнено.
Гуффин нетерпеливо перетаптывался на месте. Когда прихвостни Угрюмого вышли за дверь, шут с многозначительным видом достал хронометр и осторожно начал:
– Мистер Угрюмый, я выполнил свою часть…
Вожак Своры поднял руку, прерывая его. Оставив телескоп, он неспешно двинулся к Гуффину, которого устоять на месте заставило,
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 51
