Когда за графом пришли, Мария вмешалась, защищая отца.

Ей тогда было десять, и в ту ночь она взяла начальный ранг тьмы, раскидав опытных магов как котят. Благо хоть никого не убила, иначе всё бы закончилось плачевно.

Баталов в то время ещё не был начальником, а лишь заместителем. Повышение получил сразу же после того, как разобрался с проблемой.

Надо признать, что Роман Степанович выбрал наилучший способ. Протокол в таких случаях был однозначный — ребёнка забрать, родителя посадить. Но менталист не стал рушить семью, помог Зотову снять обвинения, а Марии нашёл учителя и оставил её с отцом.

Добрый он всё-таки человек, несмотря на жёсткую работу.

Вот только тёмный, который взялся обучать девочку, как раз и сидел в темнице. Так что учёба у неё весьма специфической — в казематах Трубецкого бастиона. А уж практика… Можно представить.

К совершеннолетию Зотова уже поучаствовала в нескольких тайных операциях и взяла четвёртый ранг силы. Впечатляюще. Ещё больше впечатляло то, что потенциал у неё был внеранговый. И когда это выяснилось, опеки Баталова уже было недостаточно, чтобы к ней не проявили интерес свыше.

Девушку без ведома менталиста отправили куда-то за рубеж. Что конкретно там произошло, Баталов не знал. Но Зотову поймали, её пришлось вызволять, при этом договариваться с другой страной, чтобы те забыли об инциденте.

Мария с тех пор изменилась. Не сказать, что в худшую сторону, но доверия к Роману Степановичу больше не было. Ещё и сложный возрастной период начался, всё вместе повлияло. Подростковый бунт, короче говоря.

Но бунт у тёмного мага — это не обычные капризы и вспышки гнева. Это угроза безопасности всему обществу. После того как девушка перепугала жителей, устроив шоу тьмы на каком-то светском мероприятии, она в первый раз попала в темницу.

Баталов заступился, выторговав ей свободу.

Но проделки не прекратились, поэтому камера для Зотовой стала вторым домом. Та самая, похоже, где я её и видел. Со всеми удобствами, антикварной мебелью и приличной библиотекой.

Ничего серьёзного она не совершала, но крайне раздражала все службы, кто был в курсе её дара. Понимая, что управлять ей невозможно, предпочли закрыть в четырёх стенах.

Только вот в её услугах нуждались, поэтому за заключением шло помилование, задание и опять всё по кругу. Дошло до того, что Мария сама приходила сдаваться после очередной выходки.

Период подросткового бунта длился пару лет и прошёл, но осадочек, как говорится, остался. Именно поэтому, когда обнаружились следы тёмного мага в столице, первой взяли Зотову. Хотя она отрицала вину, чего никогда раньше не делала, никто ей не поверил, кроме Баталова.

Но вытащить из заключения тёмного мага с такими подозрениями он, конечно же, не мог, не лишившись головы. Всем стало бы понятно, кто помог.

После императорской охоты, когда всё выяснилось, её отпустили. Но девушка обиделась сильно и общаться отказывалась. Бесцеремонно посылал всех к чертям. Роман Степанович снова сделал всё возможное, чтобы её оставили в покое хотя бы на время. Мол, ей нужно прийти в себя, одумается.

Сам Баталов, причём, очень сомневался в том, что обида её пройдёт.

— Много ошибок было сделано, — тяжело вздохнул глава конторы. — Не смог я её уберечь. Но Маша… Мария Алексеевна — хорошая девушка, несмотря на всё это. Увы, женской руки в её воспитании очень не хватало. Тут и моя вина есть, не подумал я об этом. Мы с графом всё сделали, чтобы вырастить достойного человека. Оба опростоволосились, что не просто человек она, а девушка, — смутился менталист.

Я бы сказал, что опростоволосились они, привлекая ребёнка к взрослой работе. Вместо детских сказок — обучение в тюрьме, вместо кукол — секретные задания… Да уж, могу представить, как Зотова выросла в таких условиях. Уж точно не про балы и наряды думает.

— Мне она не откажет. Надеюсь, — с сомнением добавил он. — Но в любом случае такая работа гораздо приятнее, чем прочее. Хороший шанс на лучшую жизнь. Может, и правда подуспокоится…

Усмехнулся я мысленно, чтобы не расстраивать и без того невесёлого Баталова.

Судя по услышанному, образ вырисовывался интересный. И уж точно не спокойный. Бунтарство это её — вполне понятное. Я бы на её месте тоже буянил, вынуди меня с юности быть вовлечённым в дела государства. Может, не до балов ей, но наверняка хочется. Быть как все, порхать в пышном платье по паркету в объятьях галантного кавалера.

Но насчёт шанса я был согласен. Помогать обучать других тёмных — для репутации прямо-таки хорошо. Да и атмосфера в академии получше, чем в полях.

— А если откажет? — спросил я.

Роман Степанович ответил укоряющим взглядом. Мол, ну зачем о плохом сразу-то. Меня, безусловно, интересовало лишь то, что не стану ли я следующим претендентом. Девушка ведь правда может послать к чертям и Баталова. Темница, как я понял, для неё вообще не аргумент и повод для беспокойства.

— Не откажет, — с надеждой сказал менталист.

Кто, как не я, готов поверить в лучшее.

Но подготовится к другому исходу тоже нужно.

— А её учитель?

— Увы, его уже нет на этом свете, — помотал головой мужчина. — Да и не вариант был бы. Я отправил запрос наверх, чтобы поискали в дружественных государствах. Маловероятно, но всё же подстраховаться не помешает.

С учётом истории графа Зотова, действительно маловероятно.

— Могу я попросить вас, Александр Лукич, присутствовать на нашей встрече? Вы обладаете удивительным даром убеждения. Даже когда молчите и просто вот смотрите.

— Конечно, — кивнул я.

Это будет весьма любопытно. Да и граф меня звал в гости, так что мой визит не станет сюрпризом. Возможно, даже повлияет на результат, раз уж Зотов был мне так благодарен за его спасение.

Моё хорошее настроение вообще благотворно сказывалось на желании помочь.

Пока нет нового заказа, некуда торопиться. Можно с удовольствием посодействовать в благом деле. Насладиться солнечной осенью и этим лёгким учебным духом. Для меня это было отдыхом.

— Я тогда согласую визит с его сиятельством, — обрадовался Роман Степанович моему согласию. — И сообщу вам.

— Договорились, — я протянул ему руку, и он крепко пожал её. — А сейчас прошу меня простить, у меня очень важно дело.

Я взглянул на часы — успеваю. Сегодня праздник не только в академиях, но и в гимназиях. А я обещал одному маленькому проказнику разделить его радость.