* * *

Утром, помня о предстоящей нагрузке, Антония снова направилась в кондитерскую. Неизвестно, удастся ли нормально пообедать, так хоть печенье и пирожки будут про запас. У входа она удивилась привязанной лошади – это еще чей живой транспорт припаркован?

Интересно, а Шаттон уже успел составить перечень пропавших у жертв предметов? Антония так была поглощена мыслями, что не замечала ничего вокруг. На границе сознания билась какая-то тревожная мысль, но Антония ее отогнала, занятая размышлениями о мотивах Чучела.

Перед Антонией в очереди стоял раздражающий неторопливостью и основательностью мужчина. Вероятно, почувствовав недовольный взгляд в спину, он обернулся, и Антония уставилась в глаза столичного хама. То есть инспектора и ревизора.

– Опять вы, – хмыкнул мужчина. – Опаздываете?

– И вам доброго утра, инспектор, – мило улыбнулась Антония и похлопала ресницами – в столице этот номер с подобными хлыщами проходил.

– Через полчаса буду ждать полный отчет о проделанной вчера работе и новую информацию по Чучелу, – холодно бросил напоследок мужчина и вышел, небрежно придерживая пакет.

За дверью послышалось ржание.

Вот ведь, сойти за дурочку не вышло, раскусил! Кто он вообще такой?

Расплатившись за покупки, Антония вернулась в машину. Лошади у кондитерской уже не было. Так это столичный хам на коне разъезжает? Ну, вполне в его стиле.

* * *

День прошел удручающе муторно и нервно. Инспектор требовал отчет по делу серийного убийцы и придирался к мелочам, следователи сбились с ног, а были еще и текущие дела. Антония злилась еще из-за того, что совершенно не чувствовала инспектора, и поэтому ощущала себя почти слепой. Ну вот откуда этот тип взялся по их души? А ведь впереди еще целая неделя!

Дома сил ни на что уже не осталось. Ждала своей очереди корреспонденция, настаивали на визите именитые горожане, традиции и долг перед фамилией требовали создавать себе правильную репутацию, появляться в театре и ресторанах и ходить в гости. Но Антония махнула на общественное мнение рукой и стойко игнорировала все эти неписаные постулаты. И пусть мать ругается, а жены братьев косо смотрят – не им же с ней жить, верно? Один только отец не давил, хотя все равно был вынужден мягко напоминать, что пусть иногда, пусть изредка, но стоит показываться в свете.

* * *

В субботу утром у ворот усадьбы раздались гудки невзрачного автомобиля с эмблемой департамента расследований на капоте. Олаф внимательно выслушал гостя, под его удивленным взглядом проверил удостоверение амулетом и только после этого открыл калитку. Шаттон, чувствуя себя неловко, прошел следом за управляющим в дом.

Он ожидал увидеть розовые кусты, фонтаны и статуи, кружевные тюли и обилие цветов в вазах, но обстановка его удивила. Полное отсутствие истинно женских побрякушек и мелочей совершенно выбивалось из образа одинокой леди.

– Антония уже встала? Нам с ней на выезд. Распределение дежурств вчера в последний момент пришлось менять из-за замечаний этого… кхм… инспектора.

– Наслышан, – кивнул дворецкий. – Я разбужу хозяйку. Желаете что-нибудь? Чай, кофе, завтрак?

– Да я бы от всего этого не отказался, но, боюсь, времени у нас нет.

– Не переживайте. Раньше чем через полчаса миледи не соберется, так что располагайтесь.

Оставив Шаттона в гостиной, Олаф отдал распоряжения приходящей служанке и отправился в покои хозяйки. Минут через пять после ухода дворецкого до виконта долетели звуки борьбы и падения какого-то предмета и визг. Мужской голос ругался, а женский, в котором следователь опознал голос Антонии, отвечал на ругательства и звал на помощь. Профессиональные навыки заставили Шаттона мигом оказаться на втором этаже перед незапертой дверью.

В комнате шла борьба за одеяло. Антония в миленькой пижамке в цветочек старательно тянула его на себя и кричала что-то про испорченную подушку. Рядом лежал пустой кувшин. По подушке, как и по форме дворецкого, расползалось мокрое пятно. Олаф очень убедительно настаивал, что пора вставать, что внизу леди уже ожидают, но Антония, тряхнув короткими мокрыми волосами, сумела вырвать край одеяла у «изверга» и закуталась в него с головой, требуя, чтобы ее оставили в покое. Тогда дворецкий вздохнул, ловко перехватил кокон из одеяла и брыкающейся девушки и быстро прошел в дверь возле кровати. Послышалось журчание льющейся воды, снова визг, грохот. Дворецкий вылетел из ванной, навалился на дверь, в которую с той стороны ударилось что-то тяжелое. Во всех действиях мужчины чувствовался навык, будто не в первый раз ему приходилось засовывать хозяйку под ледяной, судя по ругательствам из-за двери, душ.

Олаф наконец заметил присутствие Шаттона. Кивнул ему, прислушался к звукам за дверью, поправил растрепавшуюся прическу, одернул мокрый насквозь костюм и вышел в коридор к гостю. Шаттон давно отметил татуировку клятвенника на запястье дворецкого, только это и остановило его от немедленного вмешательства. Ну а потом пришло понимание ситуации.

– Простите, что побеспокоили вас. Хозяйка скоро спустится. Если позволите, я подойду через минуту, – ровно проговорил Олаф с таким независимым видом, словно не стоял перед виконтом в мокрой одежде после столь безобразной сцены.

– И часто так? – участливо поинтересовался Шаттон, вместе с дворецким спускаясь на первый этаж.

– Каждое утро, – не удержался мужчина от вздоха.

– Сочувствую, – кивнул Шаттон, возвращаясь в гостиную.

Через пятнадцать минут к нему вышла Антония. Бодрая, свежая, умытая и полностью собранная, но недовольная, как артефактор, потерявший любимую отвертку.

– Что за срочность? – проворчала она, пододвигая к себе тарелку с омлетом.

– И тебе доброго утра, – хмыкнул Шаттон. – Хорошо, что ты в форме. У нас вызов. Вчера инспектор перекроил все расписание, так что мы с тобой вне очереди дежурим в выходной.

– Чтоб его ржавчина побрала! – буркнула Антония и отпила чай. – А почему меня вчера не предупредили?

– Калли должна была передать, но утром оказалось, что она забыла тебе сообщить, – пожал плечами Шаттон, стараясь закончить завтрак побыстрее.

– Забыла она, угу, как же, – вновь пробормотала себе под нос Антония.

С последним глотком крепкого чая она взяла себя в руки, тряхнула подсохшими волосами и кивнула коллеге.

– Спасибо, что заехал. Сво… то есть инспектор не спустил бы мне пропущенное дежурство… Ты говоришь, у нас уже есть вызов?

– Да, у нас убийство в публичном доме. Заведение господина Ришелли на Красной улице. На мелких делах вроде очередного заявления о пропаже от мадам Клозетты сегодня остался Вик.

– Поняла. На моей машине или как?

– Я взял служебный автомобиль, так проще будет. Не самый благополучный район, а у тебя машина хорошая, видная. В лучшем случае бок оцарапают. Оно тебе надо?

– Не надо, – согласилась Антония и, надев шляпку, направилась следом за