Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 53

«Я искренне и по-доброму завидую тебе», – подумала Алиса, наблюдая за полноценной семьей, в которой были веселье, общение и простая человеческая поддержка.

Наташка была смешной девчушкой, активности хоть отбавляй. Две русые косички торчали из-под шапки с большим пушистым помпоном. Она что-то рассказывала брату, крепко держа его за руку. Она немного напоминала маму – две очень мощные батарейки-заводилы. Наташа рассказывала что-то про Деда Мороза и, кажется, игры в салочки.

Их посадили в автобусы. Алиса почувствовала знакомое жужжание телефона. Пришло сообщение от Дани.

Даниил: Доброе утро, Алиса Лисса. Ночуешь в домике?

Алиса: Угу. Ночные службы – это всегда тяжело.

Даниил: Мы тоже. Наташа будет хотеть спать. Родители уложат ее, и мы пойдем на службу.

Алиса: Это правильно. Детям всегда трудно выдержать ночную службу.

Даниил: Встретим вместе рассвет?

Алиса: Печатает сообщение…

Ей хотелось спросить: «А зачем?» Зачем ей встречать рассвет, гулять с ним? Ведь это приносит ей боль, путает мысли и все больше заставляет терзать себя своими чувствами, которые она не может ему высказать. Зачем?

Даниил: Ну что? Я бы хотел обсудить кое-что важное. Мне кажется, нам стоит поговорить обо всем.

Алиса: Хорошо. Тогда после службы увидимся?

Даниил: Угу.

«Я должен поговорить с ней, прямо сказать, что пытаюсь понять свои чувства, что мне нужно время», – размышлял Даниил.

Наташка сидела рядом, смотрела в окошко и раскачивала ногами. Данилов был похож на очень большую деревню, существовавшую за счет завода, который производил облака где-то вдалеке. Дома были расставлены по высоте, как матрешки. Самые маленькие – на окраине, а чем ближе к заводу, тем больше этажей и подъездов. Однако чаще всего попадались жилища, больше похожие на летние дачные постройки. Несмотря на внешнюю хлипкость, они явно хорошо справлялись с морозами.

Дороги были очень плохими. Автобусы сильно раскачивало, был слышен пронзительный хруст снега под колесами. Люди совершенно не беспокоились о движении на дорогах. Старушки резво перебегали проезжую часть перед самым носом автомобилей. Вероятно, со временем это место приведут в порядок за счет таких туристических поездок, ведь это был первый тур к Деду Морозу. Что успели облагородить, то успели.

Они подъехали к большому храму из красного кирпича, скованному белым узором инея и льда. Три купола сверкали в морозном утреннем свете.

«По строению похоже на храм Успения Пресвятой Богородицы в Санкт-Петербурге. Сходная симметрично-осевая композиция фасадов, арочные окна с витражами, арочные крыльца с изящными гирьками, активное применение изразцов», – подумал Даниил и тут же остановил свой архитектурный анализ, от которого начал кипеть мозг.

Он сразу вспомнил про работу и стал стряхивать с себя эти мысли, как снег, припорошивший плечи.

«Единственное отличие – отсутствует колокольня», – подумал Даниил, рассматривая потрясающе слаженные переходы и арки.

Люди высыпали из автобусов на улицу. Их повели в сторону длинного здания – в трапезную на обед, где маленькие старушки в скромных монашеских одеяниях ставили тарелки в начале длинного стола в форме буквы «П». Люди передавали их друг другу, как в одной большой семье.

Даниил чувствовал себя очень уютно. Вокруг него была его семья. Наташке не терпелось добраться до баранок, которые стояли неподалеку от нее. Отец повторял, как ему хорошо, а мама просто улыбалась, радуясь тому, что семья наконец-то собралась вместе.

На первое был горячий суп с грибами и большим количеством картошки. Все без мяса, ведь был пост, однако приготовлено так, что чувство сытости не заставило себя ждать. Монахини принесли в трапезную невероятно вкусный хлеб, который они испекли утром. Он был мягким и горячим, а корочка аппетитно хрустела на зубах.

Даниил часто посматривал в сторону Алисы. Почему-то ему казалось, что с ней было что-то неладно. Она не стала много есть, сидела с грустным выражением лица и все время что-то читала в своем телефоне.

«Может быть, из-за отца, – подумал Даниил. – Она так ничего толком и не рассказала. Просто отшутилась, защищая свою правду. Как именно сбежала? Может, это и не мое дело, но мне хочется помочь».

После обеда Алиса ушла в свой домик, а Даниил с семьей отправился со своей группой на экскурсию в историко-краеведческий музей. Очередная выставка самоваров и подков, чьих-то старых вещей, прялок, на которых можно было попробовать поработать, глиняных горшков и всякой всячины. Даниил бродил вместе с отцом по узеньким залам, невнимательно рассматривая все вокруг. Мысли были только об Алисе.

«Что у тебя случилось? Почему ты не сказала мне? Ведь мне ты могла довериться. Может быть, по какой-то причине не могла, я не могу знать, что у нее в голове».

Мысли, мысли, ворох мыслей во чертогах. Они бродят и перепутываются. Только для Даниила мысли казались одним длинным коридором. Вот то, что есть на входе, а вот это получается на выходе. Одно следует из другого. Незачем усложнять и все перепутывать.

«Почему я все время думаю о ней? Значит ли это, что я волнуюсь? Если это так, значит, мое волнение обусловлено каким-то чувством».

* * *

Небо озарилось сиянием тысяч осколков. Алиса стояла перед дверями храма и смотрела вверх, рассматривая одинокие светила в холодном пространстве. Отец пытался еще дважды позвонить ей сегодня.

«Наверное, он уже дома», – подумала Алиса.

«Точно, дома. В этих холодных стенах совсем один».

Алиса чувствовала, что ноги в тонких колготках уже начало щипать на морозе, не спасали даже шерстяные гетры. Алиса трижды перекрестилась и в потоке людей вошла в храм.

Все было украшено еловыми веточками, на которых висели одинаковые стеклянные звездочки. Тепло пахло ладаном и воском. Алиса сняла куртку и под чтение часов[8] вошла внутрь. К батюшке стояли люди на исповедь.

Алиса давно не исповедовалась, да она и не хотела. От этого ее только сильнее давило чувство вины за то, что люди называют грехом. И хотя в конце исповеди священник произносил заветную фразу «…Да простит тебе все твои прегрешения», ожидаемое ощущение свободы у Алисы не появлялось.

Алиса встала с краю. Она была в темно-бордовом платье с длинными рукавами. Голова покрыта шарфом, больше похожим на плед.

В ночных службах есть что-то таинственное и необъяснимое. В некоторые моменты выключается свет и горят лишь свечи. Тишина пронзает пространство, и все стоят

Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 53