– Я… ну, меня Ховала ищет, – признался.

Ховала Светку впечатлил. Она пообещала найти меня, но я сомневался, что у нее выйдет. А еще я радовался, что она пришла в себя. Возможно, это Ховала так сработал.

И по моей спине поползли мурашки.

Стало как-то совсем уж холодно. Я даже сквозь перчатки и теплую зимнюю куртку почуял этот холод. Это не был мороз и даже не страх. Это было что-то другое. Я зачарованно поднялся, разглядывая высокого старика. Он медленно шел ко мне, а все, что было перед ним пропадало. Вот куда-то делась ограда, вот плита исчезла, следом испарились конфеты. И даже брошенный фантик растворился, будто его слизали языком.

Ховала шел, перед ним все пустело.

Что он с Мишкой сделал? Стало неуютно. Я медленно отступал, шаг за шагом, не отводя взгляда от Ховалы. Тот поворачивал голову, выискивая меня.

Ховала остановил на мне взгляд и открыл один глаз.

Стемнело. Как-то резко, внезапно даже. Я ухватился за ограду, которая почему-то никуда не пропала. И плита с фотографией пацана тоже осталась. А от Ховалы пошел мягкий успокаивающий свет.

Однако.

На душе почему-то стало так хорошо и тепло, словно я встретил старого друга, с которым так приятно общаться. Я даже подошел к Ховале. Он осторожно дотронулся до меня и пропал.

И все.

Я осмотрел себя. Ничего не изменилось. Только рядом со мной лежал новый телефон, о котором я долгое время мечтал, но который стоил дороже моей печени. Я потрогал телефон.

Нет, не иллюзия.

Ко мне подбежал Мишка. Живой и невредимый. Рядом прыгнул Алик. Потрепанный, но тоже вроде некритично. И оба уставились на меня. Мишка очнулся первым и попытался меня обнять. Я отодвинулся.

– Добро пожаловать в нашу семью, Влад, – сказал Мишка и улыбнулся. – Как насчет того, чтобы взять себе прозвище Семаргл?

– Да идите вы все! – проворчал я, разглядывая телефон.

– Ховала и нам явился, – признался Мишка. – Мы не могли тебе сказать, но ты знай теперь. Явился, и мы изменились, обрели способности. Теперь они у тебя тоже.

Я пока в себе ничего не чувствовал. Но знал, что все впереди. А тут как раз Светка добежала, и я понял, что она тоже изменилась, но не мог сказать, как именно.

Я страдал.

Потому что так и не сумел уйти от «Семаргла»…