— Второе: командная работа. — Стужев снова посмотрел мне в глаза. — Она первоочередна. На выезде командир я. Только я. Слушаешься безоговорочно. Можешь быть не согласна. Можешь психовать. Можешь орать и думать обо мне всё, что угодно, но команда и её безопасность на первом месте. Никакой самоволки и самоубийственных поступков. Согласна?

Вот тут мне стало даже немного стыдно, так что я опустила взгляд на стол, но ответила твердо:

— Да.

— Хорошо. И третье: ответственность. Я твой командир и наставник. Я несу ответственность за всё, что происходит в команде и с тобой в частности. И если я говорю, что ты не готова к очередному этапу или не готова к бою с неведомым, то ты слушаешься и отступаешь. Безоговорочно слушаешься. Ясно?

— Да. Я согласна. Всё правильно.

— Рад слышать. — Напряжение, всё это время сгущающееся за нашим столиком, развеялось, как не бывало, и Стужев повеселевшим тоном заявил: — А теперь о хорошем. От лица группы и себя лично выношу искреннюю благодарность за спасение ребят. Ты совершила невозможное и данный поступок нереально переоценить. Я понимаю, что всего лишь «спасибо» не отражает и тысячной доли того, что мы все чувствуем, и чего ты достойна. К сожалению, я не могу подать командованию рапорт на представление тебя к награде, потому что придется объяснять, что ты там делала и что именно ты сделала…

Я подняла на него вопросительный взгляд и Стужев слегка качнул головой.

— Я не хочу, чтобы сюда понаехали всякие высокопоставленные придурки небольшого ума, которые предъявят нам нарушение устава и заберут тебя на комиссию по изучению редких умений. Или этого хочешь ты?

— Нет!

— Вот и я так подумал. Поэтому работаем тихо, но эффективно. Надеюсь, ты не против?

— Только за.

— Отлично. Кстати, если у тебя запланированы какие-нибудь дела на этот день, то можешь заняться ими сейчас. Ближе к обеду привезут мой заказ и займемся твоим доспехом, так что после обеда ничего не планируй до самого вечера. Не против?

— Правда?

Я моментально разволновалась, да так сильно, что следующие несколько секунд не могла вымолвить ни словечка, просто глядя на Стужева широко распахнутыми глазами и сияя, как новенький пятак.

— Правда, — улыбнулся он скупо, но глаза засеребрились так, что в какой-то момент показалось, что от них исходит свечение. — Кстати, если вдруг потеряла свой телефон, то он на столике рядом с диванами.

— Ой, точно! Спасибо!

Чувствуя, что ещё немного — и буду скакать, как обезумевшая макака, не способная справиться с нахлынувшими эмоциями, или того хуже — наброшусь на Стужева с объятиями, я поспешила забрать свой телефон и выскочить из гостиной.

До своей спальни добежала, кажется, за три секунды и уже там позволила себе победный и абсолютно неадекватный вопль, после которого рухнула на кровать и уставилась в потолок совершенно безумным, но счастливым взглядом.

Да! Да!!! У меня будет свой доспех, ю-ху-у!!!

Неожиданно пиликнул телефон и я, переключившись на него, прочла пришедшее сообщение с незнакомого номера: «Купи спортивное белье».

Э-э…

Целых пять секунд понадобилось мне, чтобы догадаться, что это номер Стужева (но это не точно), а потом пришло новое сообщение: «Под доспех».

Ага! Точно Стужев. Так и запишем — наставник.

Потихоньку успокоившись и радуясь, что у меня появилось немного свободного времени на себя, на всякий случай глянула пропущенные звонки и сообщения, с досадой поморщилась, узнав, что мне звонил Вадим, причем аж три раза, но потом мужчина догадался отправить сообщение, в котором расписал, сколько денег на что ушло, и пообещал привезти машину уже в субботу после обеда.

В общей сложности получилось чуть меньше ста тысяч, причем основная сумма за права и колеса. За услуги Вадимка прописал себе семь тысяч, но я даже не подумала умалять его заслуг. Сама бы я и половины не сделала! В общем, заработал, мужчина. Огромное ему спасибо!

Решив не звонить, отправила ему сообщение с извинением, что была недоступна, поблагодарила и уточнила, как перевести ему деньги. Вадимка попросил на карту по номеру телефона и я тут же отправила перевод.

Так, с этим всё решено… Что ещё?

Ещё мне звонили с двух неизвестных номеров и сообщений не оставили, так что перезванивать я не стала, но так как любопытство никуда не делать, снова написала Вадимке и поинтересовалась, может ли он выяснить, кто звонил, по номеру телефона.

Ответ пришел моментально: да.

Тут же скинула ему номера и, догадываясь, что мгновенного результата не будет, проверила состояние своего банковского счета, порадовалась множеству нулей, но потом всё равно сходила наверх, прихватила из коробки с тысячными купюрами пару пачек, предупредила Ульяну, что ушла по делам, и отправилась за покупками. Пешком.

Погода была отличной, настроение чудесным, да и торговый центр уже открылся к моему приходу, так что я первым делом положила на счет деньги из одной пачки, вторую оставив для покупок за наличный расчет, и пошла во все тяжкие, сразу зайдя в бутик со спорттоварами.

Прекрасно зная, что именно мне нужно, я приобрела сразу четыре комплекта спортивного белья, то есть трусики-шортики и лифы в виде топов, затем четыре пары брюк и ворох футболок, и под конец три пары кед. Пусть лучше будет запас! Положу заначку в фургоне, чтобы не позориться, как в прошлый раз.

На всё это ушло от силы час и я, решив побаловать себя чем-нибудь для души, зашла в соседний отдел с летней одеждой. Там мне приглянулось несколько платьев и я не стала себе ни в чем отказывать. Даже если не надену на улицу, их вполне можно носить дома. И вообще, мне хочется!

В общем, купила я и их, после чего вдруг поняла, что проголодалась, и отправилась наверх, где находился фудкорт. И да, иногда надо баловать себя всякой гадостью! Просто надо!

Иначе зачем жить вообще?

Я уже ехала наверх на эскалаторе, когда пространство пошло рябью, и я, уже понимая, что это может значить, крепче вцепилась в поручень. На этот раз шибануло меня не так сильно, как в прошлые. Можно даже сказать, что совсем слегка — на ногах я устояла с легкостью. Второго удара и вовсе не было, но стоило мне подняться наверх, как я сразу увидела его — разлом, образовавшийся прямо в центре зала со столиками.

В этот ранний час народу на фудкорте почти не было, буквально человек десять, пьющих кофе, но все они уже