Первый залп был слегка внезапным, отчего все сначала замолкли, а потом загалдели еще пуще прежнего и стали смотреть наверх. Потом залпы пошли один за другим. Захмелевший и прибалдевший от присутствия возле него симпатичный дамы Павел тоже вылупился на небо и что-то пытался кричать, правой рукой обнимая такую приятно упругую во всех местах Яну, которая нежно прижалась к нему. В какой-то момент он почувствовал укол… нет, не укол, может быть укус? – а, неважно, там на плече Яночка, пусть хоть чем занимается, ему сейчас так хорошо!

Но когда он опустил глаза, то увидел, что Кеша кусает за шею Валентину, и кровь жены медленной струйкой течет ей под блузку. А сама Валентина, закатив глаза, даже не думает сопротивляться и крепко обвивает руками Кешу.

И все остальные… никто и не смотрит, как в небо один за другим взмывают красивые гроздья салюта – все заняты только одним: люди разбиты на пары, и один партнер пьет у другого кровь.

«Где же Антошка?» – подумал Павел, и в этом момент внутри его словно что-то выключилось.

***

Они с Валентиной проснулись практически одновременно.

– Мы где? – спросила она.

– Вроде в своем доме, – ответил Павел.

– В том, что вчера купили?

– Да.

Помолчали.

– Ты все помнишь? – спросила Валентина.

– До салюта.

– И я. Напились, блин! – она засмеялась. – Но голова не болит. Что ж потом было?

– Смутно, как-то смутно все, – сказал Павел. И тут он все вспомнил!

«А где сын?!»

Видимо, они подумали об одном и том же в один миг. И закричали:

– Антон!!!

С соседнего дивана поднялась растрепанная голова.

– Но ведь еще рано, давайте еще поспим.

На шее сына отчетливо выделялся красный след. Кулагины в ужасе переглянулись, после чего снова уставились на сына. Антошка полуоткрытыми со сна глазами смотрел на них как на полоумных. Потом сын заулыбался и сказал:

– Классно вчера было! Давайте отсюда вообще не будем уезжать, ладно?