С Ирэн мы шли совершенно молча. Меня это даже забавляло. Девушка ничего не говорила, лишь изредка бросала на меня странные взгляды. Мы дошли молча до метро, сели вместе в вагон, ехали всю дорогу не проронив ни слова, и лишь на выходе она все-таки решилась ко мне обратиться.

— Как ты думаешь, Саймон, — осторожно сказала она, — почему мастер рассказывает тебе то, что нам он не говорил никогда?

— Я думаю, что тут несколько причин, — ответил я, забрасывая сумку на плечо, — во-первых, я появился слишком поздно, и он торопится выдать мне всю информацию скопом, а поэтому пробалтывается, второе — он видит во мне некий потенциал, отличный от вас. Не факт, что он лучше. И третье — я просто дурак, и этим все сказано. Посмотри на меня? Завтра мы отправимся в Храм, будем сражаться с монстрами и встретим какую-то Богиню, а я абсолютно спокоен.

— Да уж, — Ирэн довольно хмыкнула, — только дурак может быть настолько спокойным в подобной ситуации. Спасибо, что поддержал. Мне даже правда, стало легче. Просто я пытаюсь все выяснить. Все показания, чтобы собрать дело в кучу и разобраться. А пока слишком много белых пятен, недомолвок и нет никакой конкретики. Мне очень тяжело с этим работать.

— Я тебя прекрасно понимаю, — сказал я, — поэтому я стараюсь вообще не думать об этом. Я отношусь ко всему как к чему-то новому. Эдакому потрясающему путешествию, что изменило всю мою жизнь, и я нахожусь в самом начале этого пути.

— Точно Дурак, — усмехнулась Ирэн, — это очень подходит твоему Аркану. Беззаботность и непонимание того, что перед тобой пропасть. Если собачка не схватит тебя за ногу, ты точно свалишься.

О чем это она вообще?

Уроки прошли совершенно незаметно. Меня ни разу не вызывали к доске, а я познакомился с парочкой новых преподов. Количество изучаемых предметов росло, как тетрадок и учебников в моей сумке. Помимо школьного пропуска у меня появилась еще и библиотечная карточка с чипом. Теперь я мог брать любые книги, или просто сидеть в читальном зале и делать уроки. Такое поощрялось, а сама школа работала допоздна.

После уроков я возвращался с Кайлом. Я напомнил ему про «Сатурнию», но он снова не смог поехать со мной, так что посещение торгового центра откладывалось до послезавтра — но, конечно, если выживу в Храме.

Кайл вышел на своей станции, а дальше я ехал один. Слушал музыку в наушниках и почему-то думал о неизбежности смерти. Играла печальная музыка. Поезд шел снаружи, и легкий дождь моросил по стеклу. Я следил за бегущими каплями по нему и думал, что завтра моя жизнь может прерваться. Понятное дело, что Брюс и мастер нас всячески успокаивали, но у меня было нехорошее предчувствие, а напоминание про то, чтобы я взял боевой пистолет, так вообще заставляло меня содрогаться от легкого ужаса. Однако я все это переживал лишь внутри. Снаружи я был необычайно спокоен и даже слегка весел. Негативные мысли возникали в моей голове, разбивались о стену инфантильного оптимизма и исчезали в пустоте. Пусть все будет не так, но я верил, что у нас все получится. Да, нелегко, но мы все равно победим. Эта вера сидела во мне где-то глубоко, так что я слегка расслабился.

Мне стало интересно, что такое вообще Таро. Я решил поискать в интернете и буквально провалился в такую бездну информации, что еле выкарабкался. Уже через двадцать минут у меня был жуткая каша в голове, и я понял, что лучше мне самостоятельно в это не лезть, а напрячь старика Бельфора. Пусть в следующий раз расскажет мне о значениях наших арканов, и что нам ожидать от самих себя. Если он, конечно, будет вообще этот следующий раз.

Вечером мы собрались снова в холле, и Брюс раздал нам большие белые пакеты.

— Это ваша храмовая униформа, — сказал он, — можете себе ее потом оставить на память. Белая, со светоотражающими элементами из очень плотного кевлара. Специальные утолщенные вставки на груди могут даже остановить пулю малого калибра, но будем честны. От зубов чудовищ они не помогут.

— Фига себе, — Рэй вытащил из пакета длинный плащ, — выглядит чертовски стильно, но очень ярко.

— Да. Это чтобы вас не зацепили солдаты и турели. Вы будете светиться ярче звезд.

— А монстрам это тоже понравится? — спросил я.

— Нет. Они слепы, Саймон. Мы успели изучить их повадки, так что вы будете для них почти невидимы.

— Обожаю эти ваши «почти», — иронично хмыкнула Ирэн.

— Ребята, — покачал головой куратор, и погрустнел, — я понимаю, каково вам сейчас. Завтра очень сложная ночь. Есть маленькая вероятность, что все пойдет не так, но вы не должны так сильно переживать. Мы с полковником приложим все усилия, чтобы вам ничего не угрожало, и вы смогли выполнить свою миссию. Завтра после школы прошу вас без промедления вернуться в общежитие. Я пойму, если кто-то откажется и не придет.

— Это невозможно, — строго сказал я, — мы уже все обговорили. Слишком многое поставлено на карту, что для меня, что для моих товарищей. Мы пойдем до конца.

— Даже так? — Брюс чуть чаем не поперхнулся, — вот это настрой! Я ожидал услышать такое от Ирэн, но не от тебя. Неужели ты настолько быстро проникся нашей идеей?

— Да я ее даже толком и не понял. Слишком много неясностей.

— Знаете, что сказал бы вам полковник? «Полной ясности не будет никогда! Учитесь действовать в условиях частичной неопределенности!». Он вообще очень страшный человек, но вам его бояться не следует. Он будет переживать за вас как за собственных детей. Вы в этом убедитесь уже завтра. И, кстати, сегодня вам не стоит посещать мастера Бельфора.

— Почему? — удивилась Ирэн.

— Потому что он погряз в своих раскладах. У него в голове возник какой-то очередной гениальный план, и он пытается подогнать переменные для лучшего результата. В такие моменты он может быть немного экспрессивным.

— То есть злым и недовольным, — понял я.

— Можно и так сказать. Лучше позвоните своим родителям, пообщайтесь с ними, почитайте любимые книги или поглядите фильмы. Все, что может зарядить вас позитивной энергией. Завтра она вам понадобится…