— Есть.

Настала недолгая тишина, где каждый из мужчин волей-неволей прислушался к тому, что делает Чио в комнате. Она так и не смогла сесть на место.

Он сейчас просто уйдет? Они даже даже не поговорят, будто ничего и не было? Даи и Садао остались друзьями после всего что было? Неужели и правда ничего не изменилось?

Не об этом она должна была думать сейчас. Это все не важно. Она вышла из комнаты. Оба услышали её шаги и оба не сразу на неё взглянули. Даики оттого, что не хотел одаривать её тяжелым недовольным взглядом, а Садао оттого, что в его душе прошел целый вихрь эмоций от осознания, что Чио сейчас смотрит на него, что она снова здесь, рядом. Босс повернул лицо к ней. Она стояла в черной футболке Даики, в его же домашних шортах. Так же забавно она выглядела когда жила в одной рубашке шаманов с ним в левом крыле их базы.

— Ты сказал, что уходишь в Нью-Йорк? — неожиданно спросила девушка прямо и гордо смотря на человека, из-за которого ей пришлось годы жить в скитаниях.

— Здравствуй, Чио.

— И тебе привет, Садао.

— Как ты себя чувствуешь?

— Лучше всех. Ты сказал, что уходишь в Нью-Йорк?

— Сказал. Да. Хочешь со мной?

— Мне тоже туда нужно.

— Не нужно, — сказал Даи. — Сейчас тебе нужен покой.

— Даи, ты не понимаешь. Мне нужно закончить начатое. Иначе, все что я пыталась сделать, будет зря.

— Что происходит? — Садао недоуменно взглянул на Даики. Но и он не знал, о чем говорит Чио.

— Что за “начатое”? Чего ты опять учудила?

— Ваши сны. Это дело рук самих шаманов и их духов-приспешников. Ваши предки здесь ни при чем. Они нарочно травили вас против людей, чтобы приблизить ваш конец.

После недолгой тишины Садао, поднялся с дивана подошел к ней ближе, привычным внимательным взглядом смотря прямо в глаза, чтобы узнать, правду ли она говорит или это бред ещё не до конца развеявшийся после долгой болезни.

— Ты ведь понимаешь, что этими словами ты можешь разжечь новую войну между охотниками и шаманами?

— А когда она заканчивалась, Садао? Разве не из-за неё я пять лет жила в бегах?

— Ты могла бы остаться со мной и жить спокойно.

— И видеть как он страдает? Навсегда оставить свои мечты о счастливой жизни вместе с ним? Ради чего, Садао? Ради чего я должна была играть под твою дудочку?

— Ради себя. Ради жизни.

— Мне не нужна эта жизнь, если его нет.

— Ты прожила без него десять лет.

— Я была одна. Это проще, чем делить постель с тем, кого я даже не люблю.

— Любишь? — вскинул бровь Садао. Чио осеклась, сама не поверив тому, что сказала это вслух. — Ты ведь не веришь в любовь.

Чио всего на миг взглянула в глаза Даики и тут же отвела в испуге. Что означает его пристальный взор на неё? Он зол? Он рад? Что он почувствовал услышав от неё это?

— Ей не надо, чтобы я в неё верила.

Садао улыбнулся.

— Ты запомнила мои слова… Что ж, — выдохнул Садао чуть отойдя от девушки, чтобы видеть их обоих. — Я рад, что вы оба перестаете жить в иллюзиях, что вы ничего друг к другу не чувствуете. Чио, объясни подробнее, что ты смогла узнать и как. Я хочу знать все в подробностях.

— Я… Я стала охотницей и научилась связываться с духами.

— Ты стала охотницей? Я не ослышался?

Чио было сложно рассказать, как она стала охотнице. Все её нутро сопротивлялось, не желая о том, что она была беременна. Все наверное было куда проще, если рядом не было Даики.

— Она была беременна от тебя, но ребенок не пережил превращения и Чио превратилась сама, — рассказал Даики вместо неё, полностью взяв на себя весь её груз. — Видимо тогда она и научилась связываться с духами.

Что-то внутри оборвалось. Он знал. Он рассчитывал на её беременность, но то было только мысли, догадки, планы. То, что она могла родить ему ребенка заставило его непоколебимое сердце впервые о чем-то пожалеть. Пожалеть, что он не смог её защитить, что позволил ей уйти.

Садао сглотнул, перебарывая себя. Она ему не принадлежит. И никогда не будет. Теперь на это надежды нет.

— Что за духи? — спросил он хрипловатым голосом. Чио не прочла его эмоций, не смогла понять, что он почувствовал. Девушка подавила в себе желание рассказать ему, как сложно было ей переживать потерю ребенка, спросить жалеет ли он о его смерти, так же как и она, спросить, больно ли ему. Но имела ли она право на это? Не она ли сама повинна в его смерти, так почему Садао должен о чем-то жалеть?

— Духи ваших предков. Охотников. Духи не могут являться кошмаром в людские сны, если их не сопровождает шаман. Ваша природа отрицает насилие над людьми. Вы всегда были миролюбивым народом, который помогал людям в выживании. Месть и злоба не в вашей природе.

— Но они предали нас предали. Убили всех, кого нашли, и продолжили бы убивать, если бы мы не стали сильнее, — холодно возразил Даики. Чио почувствовала, что он злится на неё. Конечно, ведь она поставила под сомнение все то, к чему он стремился, ради чего он был готов пожертвовать жизнью.

— Вы всегда были сильнее, — его недоумение иглой кольнуло её душу, но она нашла в себе смелость продолжить по тому, что могло его разозлить ещё больше. Правду нужно было озвучить. Об этом должны знать все. — Этого и бояться шаманы. Они обманывали людей, настраивали их против вас, боясь того, что однажды придет день, когда за ненадобностью, шаманов выгонят из кланов. Охотники бы никогда не хотели, чтобы все ваши жизни прошли по пути возмездия. Не это их желание. Они хотят мира, хотят, чтобы ненависть, которую шаманы вселили в людей против вас исчезла. Все действия редана были просчитаны шаманами, и ненависть только усиливалась, приближая вашу смерть, — Чио перевела взгляд на Садао, который слушал её с большим пониманием. Она рассказывала ему то, что он начал чувствовать очень давно, но обернуть все это в слова означало перечеркнуть и обесценить все, чего он