– Ходят слухи, что две трети вашей группы идиотов умудрились попасться и теперь нуждаются в спасении, – бросаю ему небрежным тоном, и в моих глазах столько же презрения и осуждения, сколько и в его. – Не хочешь рассказать нам всем, как ты вообще здесь оказался? – спрашиваю я; сестрички упомянули, что Лахлан, Киган и Сильва оказались здесь по какой-то загадочной причине, и я бы хотела знать, по какой.

Сильва слегка прищуривается, прежде чем отвести взгляд и обратить свое недовольство на Айдина.

– Что за хрень, Айдин? – Он многозначительно смотрит на него.

Я подхожу к Айдину, не желая, чтобы меня игнорировали.

– Что ты хочешь сказать, Сильва? Тебе не нужна помощь? У тебя все под контролем?

Сильва молчит, и я качаю головой от того, насколько нелепо он себя ведет. Похоже, что время, проведенное с Лахланом, еще больше усилило неприязнь Сильвы ко мне, хотя я не знаю, почему это меня удивляет и расстраивает.

– Все хорошо, Сильва, – уверяю я, когда становится очевидным, что он не собирается разговаривать со мной напрямую. Поворачиваюсь и иду обратно к фургону. – Дай знать, когда будешь готов вытащить голову из задницы и осознать, что, возможно, я лучшее, что у тебя есть, чтобы вернуть членов твоего ковена, – бросаю через плечо, вытаскиваю свою сумку и направляюсь к дому слева.

– Ты куда собралась, Бандитка? – кричит мне вслед Айдин.

– Искать место для ночлега.

– Эти дома еще не сданы, – сообщает мне Сильва, отказываясь от молчаливого монолога.

– Я спала в местах и похуже, – небрежно говорю ему. – Знаешь, я абсолютно уверена, что не останусь с тобой или с кем-то еще, кто не способен переступить через себя.

Бросаю разочарованный взгляд на Нокса и Бастьена. Они оба встречают его, но ни один из них пока что не готов отступить. Качаю головой и выхожу из ореола света, который излучает центральный дом, в темную и холодную белорусскую ночь. Если они хотят продолжать злиться, это их выбор. Они могут остаться с Сильвой, который, я уверена, был бы только рад раздуть пламя раздора.

Боль пронзает мою грудь при мысли о том, что, возможно, Нокс и Бастьен никогда не изменят своего решения. Что, возможно, они начнут смотреть на меня так же, как Сильва, который, кстати, и мой дядя. Позволяю гневу утихнуть, прогоняю боль из груди и беру себя в руки. Если этого достаточно, чтобы сломить веру парней в меня, то, вероятно, ее вообще никогда не было и мне будет лучше без них.

Поворачиваю ручку входной двери темного здания, которое я объявила своим. Деревянная дверь прилипла к косяку, толкаю ее плечом и с силой открываю. Не знаю, чего я ожидала, может быть, пыли и паутины повсюду, но все выглядит довольно чисто, несмотря на затхлый запах, встречающий меня у входа. Щелкаю выключателем слева от себя, и загорается свет. Позади меня раздается шарканье ног, я оборачиваюсь и вижу Торреза.

– Так что, Ведьма, или мне лучше называть тебя Страж? – Его красивые губы растягиваются в улыбке. – Да, ребята рассказали мне, пока мы ехали сюда. Я всегда знал, что в тебе есть что-то особенное. – Он постукивает себя по носу, и я хлопаю его по руке. – Где наша комната? – спрашивает он с лукавой усмешкой, уклоняясь от моего нападения.

– Наша комната? – уточняю я.

– Конечно, наша. Тебе нужно время, чтобы все обдумать, и я не против, тем более что теперь ты моя, а я твой. Не вижу смысла притворяться, что это не так.

Я вопросительно приподнимаю бровь в ответ на его заявление. Он прав, и я сама только что сказала, что всем, кто сюда приехал, нужно прийти в себя. Другими словами, но смысл именно такой, и я без труда признаю, что это относится и ко мне тоже.

Да, он мой. И это то, чего я хотела, когда отметила его.

– Показывай дорогу, Волк.

Усмешка Торреза ширится, он перекидывает сумку через плечо и проходит мимо меня. Когда его плечо касается моего, по телу пробегают мурашки.

– Торрез?

Он оборачивается и поднимает на меня темно-карие глаза.

– Я рада, что ты здесь, – признаюсь я и провожу кончиками пальцев по черной щетине на его щеке.

Пылающий взгляд задерживается на мне на мгновение, потом он наклоняется к моей ладони и нежно целует ее, прежде чем двинуться по коридору.

– О-о-о, двухъярусные кровати, – кричит он из комнаты, в которую только что зашел. – Ты хочешь верхнюю или нижнюю, Ведьма?

Я смеюсь и иду следом за ним. Улыбка, снова появившаяся на моем лице, заставляет на мгновение почувствовать нежность и надежду. Может быть, не будет никакой драчки, о которой я беспокоюсь. Может быть, Вален прав, пройдет немного времени, и все уляжется.

Но вскоре стены дома наполняются слабыми звуками спора, и я испускаю глубокий раздраженный вздох. Кого я обманываю? Это будет гребаная резня.

Глава 5

Я просыпаюсь от холода, в воздухе витает облачко пара, и мое тело вот-вот задрожит. Приоткрываю веки. Свет в комнате приглушенный. Солнце либо еще не взошло, либо только что опустилось за горизонт. Я дезориентирована и не совсем уверена, то ли я ненадолго выпала из реальности, то ли проспала весь день. Я одна и, оглядывая комнату, замечаю груды одеял, разбросанных по импровизированным кроватям.

Похоже, огромные двуспальные кровати – исключительно американская фишка, потому что самая большая кровать, которую мы смогли найти в этом доме, была полуторной. Недовольные этим, Райкер и остальные стащили с кроватей все матрасы, которые смогли найти, и устроили из них тетрис на полу самой большой спальни в доме. В этой комнате нет никакой мебели, она обставлена в очень минималистичном современном стиле с использованием матрасов на полу.

Я сажусь и разминаю руки и спину. Неимоверная усталость давит на меня, что на самом деле не должно удивлять после всего, что произошло за последние несколько дней. Протираю заспанные глаза и встаю; перепрыгиваю с одного матраса на другой, пока не оказываюсь в дверях, ведущих в маленькую смежную ванную. Моя сумка прямо у дверного проема, и я молча благодарю того, кто поставил ее туда, пока достаю чистую одежду и туалетные принадлежности. Принимаю, к счастью, теплый душ и выхожу из него менее чем за десять минут, а затем с помощью магии высушиваю и укладываю волосы. Уже через пятнадцать минут я готова к новому дню.

Выхожу из комнаты и направляюсь по коридору на кухню, где нахожу всех своих Избранных, шепотом переговаривающихся друг с другом.

– Перестань быть таким болваном, Нокс, мы говорим о Винне и ее магии, – угадываю голос Сабина.

– Так ты теперь считаешь? Это же ты делал все что можно, лишь бы разделить нас, потому что не доверял происходящему.

– Да, но так было вначале. Потом она отметила нас, и я смог почувствовать ее намерения и чистоту того, что сделала ее магия. И не надо мне сейчас говорить, что ты не ощутил того же. Ты всегда твердил о том, что с самого начала знал, что она создана для тебя.

– Так значит, теперь ты официально не доверяешь мне? – спрашиваю я, и мой спокойный голос звучит как выстрел из пушки среди их агрессивного шепота.

Пять голов резко оборачиваются в мою сторону. Торрез опускает взгляд в пол и качает головой. Он, вероятнее всего, слышал все мои передвижения с тех пор, как я встала. Интересно, насколько раздражает владение таким чувствительным слухом без возможности отключить его, как это делаю я? Хотя, если с моими Избранными все так и будет, может быть, мне стоит постоянно держать усиление слуха включенным.

– Я не доверяю не тебе, а ситуации. Я не доверяю им, – оправдывается Нокс, указывая рукой за окно в направлении дома, где сейчас находятся Энох и его ковен.

Откидываю голову назад и разочарованно кричу:

– Хорошо! Я поняла тебя. Ты сказал это уже миллион раз! Ты не доверяешь им, и именно поэтому ты злишься на меня и ведешь себя как мудак! Мы можем уже наконец двигаться дальше? – спрашиваю я, оглядывая кухню в поисках еды. Мне нужно что-то еще, кроме разочарования и неуверенности в себе, если уж мы снова взялись за это дерьмо.

Вален бросает мне яблоко, я ловлю его и разламываю