Она стиснула зубы и замерла, наблюдая, как солдаты подходят всё ближе и ближе, а потом сделала вид, что сопротивляется, когда они схватили её и поволокли к повозке.

Девушку привезли во дворец, но не отправили к тигру, а заперли. В комнате, помимо Су Су, томились ещё пять женщин. Все они были бледны и заплаканы. Когда новую пленницу втолкнули внутрь, они лишь взглянули на нее и снова опустили головы в отчаянии.

Одна из девушек с испуганным видом заговорила:

— Юнь-эр, мы не можем просто сидеть и ждать смерти. Мы должны что-то придумать.

Чжао Юнь-эр, измученная от переживаний, ответила:

— Да что тут придумаешь! Тан Тай Мин Лан схватил нас не вчера. Я слышала от отца, что он собирался пробудить какого-то спящего монстра.

Янь Вань возразила:

— Но Тан Тай Мин Лан теперь мёртв. На трон взошел его младший брат. Может, это к лучшему?

Янь Вань воскликнула:

— И правда! Юнь-эр, ты такая красивая! Сегодня вечером перед церемонией новый император позовёт нас, и если ты ему приглянешься… Возможно, нам не нужно будет будить спящее чудовище.

В глазах Юнь-эр затеплился огонёк надежды.

Из их беседы Су Су не без удивления узнала, что помимо тигра, Тан Тай Мин Лан собирался пробудить и других монстров.

Что и говорить, её муж был еще более жаден до власти, нежели его брат. Он не упустит возможность заполучить новое чудовище и использовать его, не важно как, для внутренней алхимии или в сражениях с врагом.

Тан Таи все сумасшедшие.

Однако, юные безрассудные создания всерьёз собрались его соблазнить. Наивные, они не знают, каков Тан Тай Цзинь!

Глава 37: «Жертвоприношение»

Идея соблазнить новоиспечённого императора всецело завладела умами пленниц. Как утопающий хватается за соломинку, в тщетной надежде выплыть, так и бедные заложницы упивались вдруг появившейся надеждой. Су Су в своем скромном платье не вызывала у них ни малейшего интереса, поэтому они её просто не замечали.

Одетая в роскошное бирюзовое ханьфу Янь Вань возбуждённо вещала перед охваченными воодушевлением подругами по несчастью:

— Юнь-эр, я узнавала, у нового императора нет наложницы. Он молод и силён, невозможно, чтобы он не заметил, насколько ты красива.

Янь Вань, казалось, и сама была не прочь обольстить его высочество, но внешность её была довольно обыкновенной, поэтому все, что ей оставалось — давать советы:

— Юнь-эр, когда представится случай, ты должна спасти сестёр, замолвив за нас словечко. Не забудь о нас!

Юнь-эр в розовой юбке с высокой талией и в самом деле была необыкновенно хороша, даже печаль во взгляде её ничуть не портила. Она полностью смирилась со своей участью и торжественно поклялась:

— Конечно, я ни за что не позволю вам попасть в беду!

Все были ей безмерно благодарны.

От такого почтения Юнь-эр раскраснелась. Она росла, не покидая девичьих покоев, и совершенно не представляла, как именно она должна соблазнить императора. Ей было и стыдно, и неловко. Остальные девушки заметно оживились, воображая, что император уже влюбился в Чжао Юнь-эр и вот-вот выпустит их на свободу.

Но сидящая в углу Су Су не привлекала ничьего внимания. Хотя, если бы обитательницы комнаты внимательно присмотрелись, наверняка заметили бы, как красива эта девушка в простеньком красном платье. Плотно завязанные манжеты на рукавах подчёркивали изящество тонких запястий, а лёгкая юбка — гибкий стан. Дева-воительница Великой Ся, достойная дочь простого солдата. Её яркие как спелые вишни губы, белые зубы и тёплые чёрные глаза ничуть не проигрывали красоте Чжао Юнь-эр. Поэтому Су Су и не отдали на съедение тигру-демону, а отвели к группе девушек на заклание.

Су Су догадалась, что все пленницы — дочери высокопоставленных семей чиновников. Вот Чжао Юнь-эр, судя по фамилии — дочь Чжао Сина, генерала крепости Мохэ, подчинённого Е Сяо, отца Си У. Видимо, после поражения армии и гибели генерала, девушка попала в руки Мин Лана.

Замученный младшим братом император Чжоу был довольно охоч до девушек, потому постоянно держал при себе нескольких. Всегда можно было развлечься — или самому позабавиться, или скормить монстру. Но теперь он убит, и не осуществит ни того, ни другого, а девичий цветник достался Тан Тай Цзиню.

Глупышки так развеселились, воображая, как очарованный Чжао Юнь-эр император избавит их от необходимости принести себя в жертву, что Су Су не удержалась и грустно заметила:

— У вас ничего не выйдет. Новый император жесток, а ваш план обольщения никуда не годится.

Этим она словно ткнула палкой в осиное гнездо.

Янь Вань тут же накинулась на неё:

— Тебе откуда знать? Может, ты сама хочешь соблазнить императора?

Су Су с жалостью посмотрела на раскрасневшуюся от смущения Юнь-эр. Что ж, если эта наивная дурочка хочет бороться за свою жизнь таким способом, почему бы и нет, вдруг она и впрямь приглянется Тан Тай Цзиню.

Другая девушка воскликнула:

— Что ты вообще знаешь о нашей Чжао Юнь-эр? Будь спокойна, она нас всех спасёт!

Су Су воздержалась от дальнейших споров, но задала вопрос, ответ на который её действительно интересовал:

— Юнь-Эр, твой отец погиб, сражаясь за Мохэ, неужели ты готова встать на сторону врага?

Та ответила ей, осторожно подбирая слова:

— Не суди нас. Янь Вань права. Мы все хотим выжить — и ты не исключение. Может, это единственный шанс спасти себя и сестёр.

Все были глубоко тронуты её словами и посмотрели на возмутительницу спокойствия с явным неодобрением.

Су Су кивнула.

— Ладно. Я сдаюсь. Попробуйте. Отговаривать не буду.

После этого разговора, она окончательно превратилась в изгоя. Девушки её сторонились и обсуждали свой план шепотом, чтоб она не услышала.

Су Су они тоже перестали заботить, а вместо этого она достала припрятанный в складках юбки персиковый меч. У дочери героя не обязательно должен быть героический характер.

Когда стемнело, пришла нянька. Равнодушным голосом она велела им переодеться и раздала белые ханьфу.

Су Су присмотрелась: ну конечно, на платьях золотыми нитями был вышит жертвенный узор.*. Он блестел, словно призывая близкую смерть. Это и в самом деле было одежда для человеческого жертвоприношения. Но неразумным девушкам она показалась очень красивой.

Нянька подтолкнула Су Су:

— Все переоделись, а ты чего стоишь?

Под недовольным взглядом надсмотрщицы, она