– На какой план? – встрепенулся Скотт. – У нас выплыл из небытия план дома?

– Увы, сэр. Этот тот план, который набросал Доннел, когда позавчера впервые осматривал дом.

– Эх. Ну ладно. Мы будем здесь. Смотрите, – детектив показал юноше листок с расчетами, – здесь, похоже, на каждом этаже отделено стеной по шестьсот пятьдесят квадратных футов[3] площади.

Элио присвистнул.

– Там, получается, очень большая нечисть? – неуверенно спросил Скотт.

– Дело не в размере. Нечисть может уместиться и на острие иглы…

– Мне кажется, вы путаете с ангелами.

– Ничего я не путаю! – нахохлился Романте. – Здесь кто-то запрятал три этажа магического логова, и я хочу знать, как ему это удалось! Черт побери, нельзя построить такой дом незаметно и тем более – заложить треть площади стеной без единой дырки!

– Гм, это, конечно, вызвало бы вопросы…

За спиной детектива послышался тихий шелест. Элио схватил его за руку и дернул подальше от стены. Между панелей проступила и стекла вниз тонкая струйка серого песка.

– Мне кажется, наш дом разваливается или все так и должно быть? – на удивление спокойно спросил Скотт.

Романте достал из кармашка часы, отщелкнул крышечку и посмотрел на панические метания красного шарика под стеклом.

– Выведите людей, – распорядился юноша и перегнулся через перила, чтобы посмотреть на открытые ниши. Пока ничего…

– Галлахер! – громко окликнул строителя Скотт и спустился до середины лестницы. – Мы пока отменяем простукивание. Иди-ка домой.

– Хорошо, сэр, – покладисто отвечал Галлахер, к тому же с заметным облегчением. Он махнул рукой паре своих работников, но стоило им направиться к дверям, как те внезапно захлопнулись. В холле потемнело.

Это был не сквозняк – двери так рассохлись и перекосились, что их створки с трудом двигались в раме. Потому Элио без малейших сомнений прошептал «Sphaera in ignis» и метнул в двери огненный шар. Магический огонь в один миг сожрал старое дерево, и юноша крикнул:

– Все вон! Живо!

Строители бросились наружу так ретиво, что едва не застряли в широком проеме.

– А вы? – обернулся к детективу Элио.

– А я подожду, – невозмутимо сказал Скотт и достал пистолет. – Не могу же я бросить вас тут одного.

– Я агент и вполне способен…

– Вы мальчик девятнадцати лет. Я не позволю себе оставить вас здесь без защиты.

Романте покраснел от ярости, но тут снаружи донесся скрип, шелест и под вопли полицейских плющ полностью затянул ветками и дверной проем, и все окна. Это произошло так быстро, что от наступившей темноты джилаху показалось, что он ослеп. Зато в тишине он отчетливо услышал шелест песка.

Элио свистом подозвал светящиеся шары и направил их вниз, в холл. В ярком магическом свете юноша увидел, как из ниш льется серый песок, заполняя пол.

– Не спускайтесь! – крикнул Романте детективу, который с жадным любопытством глядел на это зрелище. – Идите сюда!

Когда Скотт поднялся, Элио не без сожаления вытащил из набедренной кобуры револьвер и сунул его детективу:

– Вот, возьмите. Он заряжен пулями «архангел».

– Спасибо, у меня есть…

– Берите! – строго прикрикнул юноша. – Ваши пули бесполезны против нечисти, а эти хотя бы смогут ее ранить!

Сам Элио достал из наплечной кобуры второй револьвер под удивленным взглядом Скотта и проверил, как ходит в ножнах на пояснице трехгранник.

– Зачем вам столько оружия?

– Сейчас увидите, – процедил Элио.

Песок внизу с шелестом развернулся к лестнице и пополз вверх, уверенно одолевая ступеньку за ступенькой.

– Отступаем в комнату, – юноша повлек полицейского за собой в самую большую спальню (или это был кабинет). Окна его выходили на западную сторону и потому не были затянуты плющом.

– Ломайте ставни, – велел джилах, вытащил из ножен трехгранник и провел им первую линию по полу.

Скотт тем временем схватился за задвижку на ставнях, дернул и оторвал ее вместе со створкой. Это детектива нимало не смутило – он оторвал и второй ставень, распахнул окно и, высунувшись из него по пояс, крикнул:

– Эй! Всем стоять в оцеплении! Никого не впускать, никого не выпускать! В дом не входить!

Добившись от подчиненных послушания, Скотт принялся за следующее окно. Когда свет из всех трех окон залил комнату, детектив направился к двери.

– Куда?! – рявкнул Элио. – Проклятие! Хуже, чем пасти кота!

– Взгляните, – позвал его Скотт. – Очень странное зрелище.

Выставив перед собой кинжал и револьвер, юноша подошел к полицейскому и выглянул из комнаты.

Серый песок замер в двух ступеньках от лестничной площадки. По нему шли мелкие волны, вздымающие в воздух пыль, но дальше он не двигался.

– Здесь ниши не потревожены, – сказал Скотт. – И панели со страницами из книги на месте.

– Значит, оно все еще работает! – прошептал Романте. – Ах, как бы узнать, что за ритуал тут провели!

– Гм! Я как представитель полиции не могу одобрить смертоубийство трех человек. Если вы собираетесь устраивать жертвоприношения…

– Ну, нашли бы трех висельников, – буркнул юноша.

– А как же ценность человеческой жизни?

Но они не успели продолжить дебаты: серая пыльная дымка соткалась в фигуру нечетких очертаний. Фигура протянула к ним руки и зашелестела. Детектив и джилах отступили к комнате, не выпуская, однако, фигуру из виду. Она покачалась туда-сюда, повернулась и последовала за ними. Но все же некая невидимая черта удерживала ее – проскользнуть дальше последней ступеньки фигура не смогла и только раздраженно зашипела.

– Может, это еще одна жертва? – с некоторым сомнением спросил Скотт. – Может, ей нужно помочь?

– Не нужно, – ответил Элио и выстрелил из револьвера с «архангелами» в голову фигуры. Голова разлетелась пыльным облачком, но фигура осталась стоять, простирая руки к добыче, которая была так далеко и так близко.

– А что, если вы бросите в нее такую же огненную штуку, как в дверь?

– Рискованно. Панели рядом. Прямо перед ней.

Фигура стала меняться – она вытягивалась, как нитка на веретене, в сторону Скотта и Романте и пыталась обтечь лестничную клетку, но стоило пыльному щупальцу просочиться между украшенных резьбой перил, как оно тут же рассеялось.

– Стойте здесь и привлекайте ее внимание, – сказал Элио, у него появилась одна идея. Он шепнул «Volare mea» и вспорхнул к потолку. У детектива вырвался невнятный возглас.

– Отвлеките ее!

Скотту не пришло в голову ничего лучше, кроме как выстрелить из револьвера с «архангелами» в песок, что заполнял лестницу. Пуля прорыла в песке длинную борозду, по которой заплясало сероватое пламя, а под потолком заметался пронзительный вопль нечисти.

Элио вылетел из комнаты и спикировал в холл. Останки были полностью погребены под песком, как и нижний край ниш. Юноша ринулся туда и завис над нишами почти вниз головой, не касаясь ногами песка. Кончиком трехгранника он нарисовал