Я остановилась возле одной двери, когда ощутила тепло и влагу внизу живота, и только сейчас поняла, что далеко не только подол был в алых мазках: вся сорочка прилипала к телу и пропитывалась кровью. У меня уже давно разошлись швы, но почувствовала это я, лишь пройдя несколько метров.

Черт, это было больно. Настолько, что идти дальше становилось все сложнее. Я нуждалась в короткой передышке, хотя бы в минуте бездействия.

«Джой Кларк»

Сквозь смутные картинки лампочек, номеров, дверных косяков я увидела эту надпись. Буквы сначала плясали перед глазами, но в итоге сложились в имя.

Я быстро подняла шторку и заглянула в окошко. Прямо на полу сидела она, моя близкая подруга. Ее волосы торчали в разные стороны, она обнимала себя за колени и качалась то вперед, то назад. Держа глаза широко открытыми, она смотрела в пустоту и активно что-то шептала губами. Джой сидела в темноте, и свет, проникший в комнату, никак не отвлек ее от монолога.

Я хотела ей хоть как-то помочь. Потому что прекрасно знала, каково это, когда тебе промывают мозг, оставляют вареным овощем во мраке, наедине со страхами и странными видениями. Ты не видишь ничего, кроме теней, которые доводят до крайней степени сумасшествия. И эти лживые образы – темные.

Внезапно Джой подняла глаза и сфокусировалась на мне. Ее губы начали двигаться выразительнее, раскачивания стали активнее. Я раздражала ее, пугала.

Она начала кричать, чтобы я проваливала, и так громко, что истерику могла услышать не только я. Это заставило меня пойти дальше, ускориться и стараться не трогать стены, чтобы не заляпать их кровью. Я почти бежала, пока не увидела одну особенную дверь, без номера и таблички, со вставкой из стекла намного больше, чем обычно. Напротив располагался кабинет, из-под двери которого пробивался тусклый свет и слышались разговоры как минимум двух людей.

Незаметно я подкралась к своей цели и проскользнула внутрь, благо дверь не была заперта на замок. Посреди небольшой комнаты, освещенной одной лампой на высокой ножке в углу, стоял кувез, закрытый прозрачным колпаком с четырьмя отверстиями. Внутри него лежал крошечный младенец и мирно спал, пока трубки помогали ему дышать.

Глава 22

Меня разрывало от двойственных чувств: с одной стороны, хотелось расплакаться от радости, что я увидела свою дочь живой, мирно спящей, а с другой стороны, я готова была завопить из-за тупика, в который меня и кроху загнали без каких-либо усилий.

Мои шаги в ее сторону были вялыми и нерешительными, я боялась спугнуть призрачную вуаль счастья, помогающую заглушать боль в районе кровоточащего шва. Дочка выглядела настолько беззащитной со всей этой аппаратурой вокруг нее, что я прекрасно понимала – бежать не получится. Ей нужно было находиться здесь. Как бы дико это ни звучало, но они могли ей помочь. Именно этот голый факт бил под дых, сжимая и так скудно наполненные кислородом легкие.

У них не было намерений убить ее, как только она появится на свет. Возможно, она нужна светлому миру для тех же целей, что и темному. Но что они могли взять от нее? От крошечной девочки, которую буквально вырвали из живота матери?

Полнейшая неизвестность оставляла новые раны на сердце, пуская нити боли по каждому, даже самому крошечному ответвлению расшатанных нервов.

Пока я стояла возле нее, разглядывая каждый ее пальчик, гадая, какого цвета ее глаза, и отмечая, что редкие еще волосы на голове были не светлого и не темного оттенка, как у нас с Брайеном, у самой двери остановилась девушка, активно разговаривающая с кем-то из соседнего кабинета. Я глубоко вдохнула, чтобы остановить непрекращающиеся рыдания, собрала остатки силы в кулак, постаралась чистым участком сорочки вытереть капли крови, упавшие на стеклянный купол над дочерью, и наконец против воли отступила в сторону.

Молодая девушка закрыла за собой дверь и, совершенно не обратив на меня внимания, принялась что-то записывать в свой блокнот.

– Все знали, что ты будешь здесь, Аврора.

Обращение ничуть меня не напугало, хотя голос был холодным и звонким, пропитанным отвращением. Ее строгий взгляд направился на меня, и пальцы агрессивно щелкнули ручкой.

– Я и не думала скрывать свое местоположение, – безразлично ответила я.

– Капли крови ты оставляла намеренно?

– О да.

Я достаточно долго всматривалась в ее лицо. Эти ее редкие, косые, полные презрения взгляды на мою дочь раздражали меня куда сильнее гримасы, с которой она разговаривала со мной.

– Я тебя знаю, – заявила я уверенно, но все равно вялым голосом. – Ты жена Нейта, моего старого друга. Гвен, если не ошибаюсь.

Мы с ней были знакомы лишь косвенно. Узнала я ее только благодаря тому, что они с Нейтом публиковали совместные фотографии в социальных сетях.

– Твоего старого друга? – Она усмехнулась. – Ты, омерзительная девчонка, допустившая смешение крови с нашим заклятым врагом, даже не думай заикаться о дружбе. Ты имела право на нее ровно до той ночи, когда первый раз провела время с тем ублюдком.

– Что я сделала тебе, что ты, совсем меня не зная, опустилась до подобных высказываний? – Я намеренно шагнула к ней и ощутила, как закололо в животе. Теперь уже ничто не помогало мне, даже невесомая эйфория от встречи с дочерью не снимала боль. – Мы с Нейтом хорошо общались, он знает, какой я человек.

Девушка стремительно отступила к двери. Она боялась меня? Да, выглядела я так, словно вот-вот упаду замертво.

Нет, она не боялась. Ей было противно. Не из-за крови, которой я достаточно пролила, не из-за лица белее мела и даже не из-за металлического запаха, которым разило от меня на сотни километров. Просто тот факт, что я родила от темного, автоматически делал меня «необычайно популярной» среди светлых. Падшая на самое дно Аврора… Почему это так смешно?

– Как хорошо, что меня не поставили к тебе в няньки. Я бы и секунды твоего общества не выдержала.

И правда, становилось все веселее. С каким рвением эта девчонка пыталась доказать мне, что я ошиблась. Если бы меня только волновало ее мнение насчет моей личной жизни. Даже объяснять или доказывать что-то не хотелось.

– Ты еще и улыбаешься, – заметила она. – Чокнутая!

А так действительно было проще. Вот почему Брайен постоянно