– Это Шейла Огнестрастная, – продолжает Чейсон. – Старшая дочь Ханы, глава королевской гвардии со своими лучшими воинами. Говорят, они вдевятером легко убивали одержимого медведя. А он посильнее саблезубого будет. Лучшие воительницы Кусубата в обнажённом виде, Крис. Ты представляешь, как нам повезло?

– Ну да, ну да, – шепчу, уловив волнующий эпизод, как одна из суккубок вылезает из бассейна ко мне спиной, подтянувшись руками на бортик. Ногу забрасывает легко, оголив промежность, и я вижу две безупречные сомкнутые половые губы без единого намёка на волосы!

– Говорят, – продолжает заливать Чайсон шёпотом, – у них там так узенько, что можно быстро оконфузиться. Лоно – сплошные мышцы. Искусницы любви управляют ими, как ты своим ртом. Представляешь? Диковина какая.

У меня и так уже слюни текут, и без всякой там рекламы.

Страх, что увидят, добавляет ещё больше жара и мандража одновременно. Но это зрелище, как наркотик. Оторваться просто невозможно. Ещё чуть-чуть, ещё немного. Один ракурс теряется, появляется второй. Снова на Шейлу, та уже смывает мыло из ведра, сексапильное тело окатывая. И волосами встряхивая так эротично!

Все танцовщицы смуглые, в отличие от той же Имиретты, точёные и тугие, все по-своему интересны. И фигуры, и лица разные. Типажа одного нет. Есть и раскосая женщина, и с диким взглядом. И с курносым носом, и с остреньким, но не уродующим лица. Губёшки, скулы. Любую бери в жёны, не прогадаешь. Грудь у девок хорошая, формы стойкие, ни одной уродливой или кривой.

И плевать на шрамы. Если присмотреться, по телу рубцов у некоторых достаточно. Особенно у тех, у кого рога побольше. Одно смущает, хвосты их с мелкой шерстью под цвет волос, даже «антенны» на башке так нелепо не смотрятся. Тьфу, коровий хвост.

Слышу, Чейсон пополз. Да и хрен с ним. Смотрю, как две красотки на мелководье плещутся, хохоча и тряся сиськами. А потом одна начинает топить другую. Поиграли чуток и разошлись мирно. Вы мои лапоньки…

Слышу топот! В груди стремительно холодеет. Оборачиваюсь, а Чейсон в полный рост драпает обратно к лестнице! Уже меж беседок прошмыгнул.

Надо мной фигура голая нависает. Ну кто бы сомневался…

– Кристиан, а ты знаешь, что за обнажёнными женщинами подглядывать не хорошо? – выдаёт суккубка. Хватает меня за предплечье и вздёргивает, как пушинку. Вторая женщина уже подходит, выхватывает из рук бинокль.

– Что это? – спрашивает, рассматривая с недоумением. – Тяжёлая игрушка.

– Он вот так смотрел, – берёт та, что держит меня жёстко, показывает, как надо и восклицает: – О! Подожди-ка. Ничего себе игрушка! Она увеличивает. И не хило так.

– Вот же хитрый человечек, – хмыкает вторая и цепляет меня за ухо.

Больно, блин! Но я сжимаю зубы, чтобы не вскрикнуть.

– А ну пойдём к Шейле, – раздаётся злорадное. – Посмотрим, что командир скажет.

– Может не надо? – скулю, но иду послушно.

Впереди оказывается проём прямо в земле. А там лестница, как в обычных домах на земле. Три пролёта вниз, и я уже трясусь от страха. Мне бы просто замереть на чуток, и свалить смогу через портал.

Чейсон уже второй раз поступает, как урод последний. Сначала бросил в Розовом парке на растерзание принцессе, теперь подставил здесь. Если я выживу, ему конец.

Пять пролётов миновали, оказавшись внизу у бассейна. Суккубки продолжают кайфовать, не особо парясь от моего присутствия. Однако, стоит Шейле обратить на троих пришедших внимание, всё меняется.

– И вот ты здесь, – бросает полностью обнажённая и мокрая Шейла и, тяжело вздыхая, добавляет: – Нравится подглядывать за взрослыми женщинами?

Мотаю отрицательно головой. В горле ком застрял. Страшно, что коленки подламываются. Девять голых опаснейших суккубок окружили меня. Две держат, семь смотрят с презрением и злорадством! Никто из них не жмётся, не стесняется! Лица ослепительные, взгляды уверенные, грудь торчком. Кто из воды вылез, у тех соски скалами! Гонору, будто в одежде стоят.

И это ещё больше накручивает паники.

– Он через это смотрел, – подают бинокль главной женщине. – Вот так.

Шейла быстро соображает, как им пользоваться. Смотрит по сторонам, охая. И вскоре восхищённо заявляет:

– Отличная штука, пожалуй, заберу её себе.

– А с ним что, командир? – спрашивает держащая меня суккубка.

Опускаю голову вниз, являя блёстки! И тут же получаю подзатыльник, да такой силы, что искры из глаз.

– Только не в этот раз, мальчик, – раздаётся от суккубки грозное.

Женщины хихикают. А главная выдаёт свой вердикт:

– Раздевайте.

Что?! Меня бросает в холодный пот от услышанного.

– Эй, эй! Я ещё маленький! – кричу, но держат только крепче.

– Маленький? Разве что только в мечтах о беззаботном детстве, – хмыкнула Шейла. – Тринадцать циклов, всё мы знаем.

Ой-ёй…

С меня легко сдирают жилетку. Почти одновременно с этим разрывается рубашонка, пуговицы с треском бьются о каменный пол. Через мгновение с меня рывком спускают штаны, выворачивая их ниже колен и оставляя так. А затем две юркие лапки цепляют резинку трусов и сдёргивают их резко, выворачивая наизнанку на серединке спущенных штанов.

Какое счастье, что трусы белые без черкашей. Это была моя первая мысль.

Меня уже держат под руки. Иначе бы свалился, когда рванули штаны.

– Ты смотрел, теперь посмотрим мы, – говорит Шейла с ухмылкой, уставившись фиолетовыми глазищами на мой вялый половой орган, и дальше печально: – Хотя тут и не на что.

– М-да, с таким мелким достоинством соваться сюда не следовало, – раздаётся ещё от одной.

– Да, беда… – протягивает её подружка. И суккубки начинают гадко хихикать. Оттого мой член ещё больше прячется в мошонку.

– С этим червячком к нам больше не подходи, – выпалила ещё одна голая шутница. И девки рассмеялись звонко.

Щёки мои горят, коленки трясутся. Смотрю в дьявольские глаза Шейлы исподлобья. Отпускай уже, хватит издеваться, тварь такая.

– Всё-таки мальчик ты ещё, – бросает главная брезгливо. – А что делают с проказниками взрослые? Правильно, наказывают. Сюда его.

Что?!

– Эй, я уже не ребёнок так-то! А ну стоять, – пытаюсь упираться. Но без толку! Держат жёстко ручищами сильными…

Шейла устраивается на лежак боком. Голая! Меня тащат к ней прямо за ухо.

– Пожалуйста, не надо, я всё понял, – кричу, и меня накрывает ужас. Пытаюсь сопротивляться, но от этого только больнее рвут моё ухо. Ещё и вторая за руку тянет, хватом стальным. Ноги штанинами скованы, поэтому меня практически волоком подтаскивают.

Опускают лицом вниз на колени главной суккубки! Отстранилась она, чтобы грудь не задел. И назад подалась сразу. Прямо на тугие прохладные ляжки с капельками воды уложили. Одно бедро в грудь мне упирается, второе в живот. Шейла