В это же время сознание Громова снова вспыхнуло целым калейдоскопом эмоций. Он ведь лишь сейчас узнал, что я, находясь в его теле, встречался с графиней. Вряд ли, конечно, он знает Огневу, но сам титул явно впечатлил его.

Да, Александру ещё многое предстоит узнать…

— Всё верно, — поддакнул я, посмотрев на девушку.

— Если хочешь выговориться, я всегда рядом.

Интересно, как бы это выглядело, реши я честно выговориться Беловой? Сказал бы, что я вообще-то не Громов, а потомок Локи и прибыл из другого мира? А здесь мне нужно грохнуть богиню Маммону и попытаться избежать смерти от лап Одина? Да, разговор однозначно получился бы примечательным.

— Буду иметь в виду, — сказал я и попрощался с графиней, посмотрев на наручные часы. Лекция начнётся уже через минуту.

— До встречи, — проронила блондинка и удалилась, плавно покачивая крутыми бёдрами.

Я вздохнул, глядя на её сексуальную пятую точку. Давненько у меня не было постельных утех. Ладно, потерплю ещё. Сейчас не до них. А вот потом оторвусь, так оторвусь, если жив останусь.

Вернувшись в аудиторию, я вместо прослушивания лекции принялся мысленно рассказывать фонтанирующему эмоциями Громову о событиях, произошедших с тех пор, как он впал в кому.

Александр, ясный хрен, знатно офигел, поняв, как я круто поменял его жизнь. Он даже затих, переваривая новости. Я ведь не стал жалеть его, а вывалил всё сразу, включая и свои проблемы.

А чего мне стесняться? Пусть знает, что нас ждёт. Я же всё-таки решил не погружать его в сон. Возможно, Громов мне ещё пригодится.

Ну а на третьей лекции я начал учить Громова посылать мне мыслеобразы. Подобный вид общения был гораздо проще, чем мыслеречь. Он не требовал особых усилий и тренировок. Его можно было освоить за пару часов.

К моему удивлению, первый мыслеобраз Александр послал после последней лекции, когда я шёл по дорожке в сторону общежития. Понятное дело, образ был кривым, туманным и расплывчатым, но мне удалось сообразить, что Громов просит показать его новую внешность. Проблем с этим не возникло.

Придя в свою комнату, я снял форму и встал перед ростовым зеркалом. Сознание Александра сразу же вспыхнуло удивлением и радостью.

— Вот если бы ты не сидел на жопе ровно, то и сам бы сделал такую фигуру, — с лёгким презрением к Громову проговорил я, глянув на восемь кубиков пресса, перевитые венами мускулистые руки и хорошо очерченную выпуклую грудь.

У меня даже косые мышцы были видны. А уж трицепсы и бицепсы так вообще… шик и блеск. Однако объёма всё равно не хватало. Надо нарастить ещё килограммов десять мышц.

Громов испустил нотки смущения и стыда. Но его радость никуда не улетучилась. Кажется, он не сильно-то и расстроился, что два года проживёт в своём теле, не управляя им. Видать, он счёл эти годы адекватной платой за шикарную фигуру, высокое положение в обществе и прокаченный дар. Да, я сказал ему, что помогу с магией.

— Только ты не спусти в унитаз всё, что я тебе оставлю, покинув это тело, — предупредил я его и следом посоветовал: — Запоминай мою манеру речи, повадки и характер, чтобы хоть первое время после моего ухода копировать меня. А то народ охренеет, если герой Громов вдруг начнёт неуверенно мямлить и притворяться ветошью.

Смертный ответил мне мыслеобразом, содержащим его страстное заверение в том, что он всё сделает.

Я недоверчиво хмыкнул и надел повседневный костюм, а потом вызвал по телефону такси и вышел за ворота академии. Там меня уже ждала жёлтая машина с чёрными шашечками. Она повезла мой зад в сторону западной части города, где обнаружились шикарные особняки, окружённые садами. Они выглядывали из-за высоких заборов, «украшенных» острыми пиками, отпугивающими воров. Мол, если полезешь во двор, то яйца на пиках оставишь.

Ну а тот забор, к которому мы подъехали, мало чем отличался от соседних. Разве что имел более запущенный вид. На нём кое-где красовались трещинки, а на красного цвета воротах желтели пятна ржавчины.

Оплатив поездку, я покинул такси и с наслаждением втянул свежий воздух, напоенный ароматами цветов, травы и деревьев. По сравнению с прочими частями города, эта местность буквально утопала в растительности.

То-то здесь по улице даже просто так гуляли три девчушки лет двадцати с небольшим. Явные аристократки, в лёгких платьях, с золотыми украшениями и в босоножках. Они косились на дом Громов и перешёптывались. А заметив меня, вдруг ускорили шаг.

— Добрый день, — поздоровалась одна из них, самая высокая и черноволосая.

— Добрый, барышни, — откликнулся я, заприметив любопытство, скачущее в глазах всех троих.

— Извини, что так прямо, но вы живете в этом доме? — спросила девушка, кивнув на новые владения Громова.

А-а-а, им просто интересно, кто занял особняк разорившегося барона.

— Нет, меня пригласили на новоселье, — ответил я.

— Значит, вы знаете хозяев?

— Да, мы знакомы, — проронил я, мысленно посмеиваясь, пока Громов излучал жаркий интерес к девушкам и в то же самое время робел, как заяц перед удавом.

— А вы не скажете, кто они? А то мы уже все извелись от любопытства, — призналась вторая аристократка, рыженькая в веснушках и с ямочками на щеках.

— Да эти, как их… — щёлкнул я пальцами, словно силился вспомнить фамилию. — Громовы.

— Громовы? — удивилась третья девица, задумчиво нахмурив лоб, скрывающийся под чёлкой русых волос. — Что-то я не слышала о них. Кто они? Бароны, графы?

— У них нет титула, — разочаровал я смертных.

В них мигом угас интерес к новым владельцам дома.

Но вдруг рыжая сощурила глаза и спросила с затаённой надеждой:

— А эти Громовы имеют какое-то отношение к тому Громову, который обучается в нашей академии стражи?

— Да, к тому самому кадету, о котором сейчас говорят все, — подхватила русая. — О нём и репортажи снимаю, и в газетах пишут. Кто-то даже в интернете называет его самым сильным магом поколения.

Александр едва не взорвался от восторга, хотя я говорил ему, как изменилась жизнь его тела. Но теперь он воочию увидел и услышал последствия всех изменений. И реагировал он так, словно говорили о его успехах.

— Да, это те самые Громовы.

— О! — радостно округлила рот рыжая. — А вы