Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 108
нее Чарли отверг всех невест, которых пытался навязать ему отец. Чарли мог пойти по пути наименьшего сопротивления, но вместо этого подверг себя смертельной опасности. А все потому, что любил Локон. Только ее одну.
«Но насколько я серьезна в моем намерении? – спросила себя девушка. – Вряд ли без помощи Хойда мне удастся разыскать Колдунью… Кроме того, где еще я найду команду, чтобы осмелилась идти в Багряное море? Да и способна ли я бросить новых друзей на произвол судьбы? Тем более сейчас, когда они возлагают на меня все надежды? Если сбегу, кого тогда отдадут дракону? Или у Вороны не останется иного выхода, как развернуть корабль и возвратиться в Изумрудное море? Снова грабить и убивать?»
Эти вопросы тяжким бременем лежали на душе, не давая ни минуты покоя. Чем дольше Локон размышляла, тем тяжелее ей становилось. Казалось, мысли о том, как разрешить ситуацию, только усугубляли ее и множили опасности.
В тот день, когда вдалеке наконец-то показался порт, Локон стояла на палубе, а ветер трепал и все больше запутывал ее шевелюру. Девушка снова думала о Чарли. Парень никак не шел из головы, и Локон страшно по нему скучала. До недавних пор она не сознавала, как за все эти годы привыкла на него полагаться. Не то чтобы Чарли делал для нее что-то особенное, – пожалуй, он вообще не относился к тому типу людей, кто пытается что-то делать. Чарли был тем, кто всегда рядом. В его присутствии возникавшие трудности разрешались сами собой. Он будто источал флюиды, которые благотворно воздействуют на сердце в особенно затруднительных эмоциональных состояниях.
В последнее время девушке все сложнее было мысленно восстанавливать образ Чарли. Она могла с точностью вспомнить портрет юноши, висевший над камином в герцогском особняке, но не более того. Локон любила Чарли, однако черты его лица упрямо от нее ускользали. Хотя это не так уж и странно, ведь портрет – всего лишь вещь. Вникнуть в особенности предмета материального мира и запомнить их несложно, но с личностью, у которой есть душа, такой номер не пройдет.
Из моря изумрудных спор вырос остров. Дуги, воодушевленные перспективой вскоре сойти на берег, заулюлюкали. И даже походка Хойда стала как будто пружинистей, когда он прошествовал мимо Локон в…
Ладно, признаюсь, в тот день я натянул черные слаксы и заправил их в белоснежные спортивные носки. Ну да, признаюсь, мне стыдно. Времечко было смутное, и мое чувство стиля хромало на оба колена, перебитых тяжеленным моргенштерном.
Прежде чем Локон успела решить, возьмется ли она реализовать свой уже наполовину сформированный план побега, к ней как будто невзначай подошел Лаггарт. Хлопнув ее по плечу, он указал на каюту капитана:
– Тебя хочет видеть Ворона.
Локон, вздохнув, направилась в каюту. Ворона сидела за столом, держа в пальцах изящную фарфоровую чашку с цветочным мотивом. Капитан глотнула чая и указала на стул возле меньшего столика.
Девушка послушно села, стараясь не пялиться на книжицу, которую еще совсем недавно читала тайком. Ворона, глядя в иллюминатор, рассеянно постучала указательным пальцем по раскрытой странице.
Между тем на палубе громко командовал Лаггарт, гоняя Дугов и готовя корабль к швартовке. Тихо поскрипывая деревянными перекрытиями и замедляя ход, судно поворачивало.
– Прелестная чашка, капитан, – осмелилась заговорить первой Локон.
– Добыча с судна, что мы взяли на абордаж, – ответила Ворона. – Мой первый законный трофей пирата.
– Мы входим в порт, – сказала Локон, как будто Ворона этого не знала. – И я… думаю сойти на берег.
– Нет, не думаешь, – отчеканила Ворона.
– Не думаю?
Ворона покачала головой и отхлебнула из чашки.
– Ты составишь мне компанию здесь, пока экипаж разгружает корабль и пополняет запасы. Насладимся обществом друг друга.
От услышанного по телу пробежала дрожь. Неужели Ворона прознала, что Локон за ней шпионила? Или просто боится, что ее подношение дракону сделает ноги? С упавшим сердцем девушка поняла, что ее сейчас лишили возможности выбора: бежать или не бежать. И даже если капитан и не догадывается о ее планах, искушать судьбу она, похоже, не намерена.
– Любишь чай? – спросила Ворона.
– Да, очень люблю.
– Тогда тебе, вероятно, понравился бы этот, – сказала Ворона. – Сорт называется «Заприэл». Прямиком с Дроматорских островов. Ценится дороже золота.
Локон ждала, что ей предложат чашку чая, но, похоже, у капитана даже в мыслях этого не было.
– Такова жизнь беглеца-висельника, – продолжила Ворона. – Череда всплесков безудержного мотовства. Мы должны вкусить всех удовольствий, ибо жизнь пирата до неприличия коротка. Мне приятно сознавать, что каждый в моей команде может разделить эти удовольствия со мной.
– Вас радует, что экипаж вашего судна вне закона? И что все вы подлежите поимке?
– Мне приятно сознавать, что мой экипаж живет полноценной жизнью. Да, мы в одном шаге от смерти, но только так можно почувствовать жизнь, – сказала Ворона. – Большинство людей умирает, так и не пожив по-настоящему. Люди боятся потерять годы, что им отмерены, однако забывают главное: они не смогут встретить эти годы достойно, потому что не научились жить. Вот такая ирония отсроченного существования. – Капитан сделала еще глоток и взглянула на Локон. – Наверняка, присоединившись к нам, ты почувствовала себя живее всех живых. Убийство, близость собственной смерти… Верно я говорю?
Локон в самом деле ощущала себя теперь иначе и хотела было согласиться с Вороной, но отчего-то не решилась. Она больше не делила мир на черное и белое, плохое и хорошее. Локон пересмотрела свои взгляды на нормы морали; в последнее время она меньше совестилась поступать безнравственно. Означает ли это, что пиратская жизнь очернила ее душу? И удастся ли когда-нибудь от всего этого отмыться?
– Вы не правы, – наконец произнесла Локон. – Многие живут осмысленной, интересной жизнью и без вашего вмешательства. Вы бесчувственны. Нельзя убивать людей, как скот! Тем более добропорядочных.
– Я не бесчувственнее лун, – возразила Ворона. – Почему лунам можно без разбору губить детей и стариков, благодетелей и злодеев, а мне – нет? А смертельные болезни и голод? А неудачники, которым суждено запнуться о порог и окочуриться у себя дома? Почему я должна воздерживаться от убийства добропорядочных людей? Сея смерть наобум, я исполняю волю богов. Убивать избирательно означало бы поставить себя выше их.
– Вы запросто можете получать все, что пожелаете, никого не убивая.
– Да, но зачем? – спросила Ворона. – В конце концов, пиратка я или нет? Ты, между прочим, тоже в наших рядах – хоть и срамишь нашу братию своим милосердием. Это ж надо догадаться – защищать суда незнакомых торгашей, когда сама на волоске от смерти!
У Локон перехватило дыхание. Она не могла вымолвить ни
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 108
