— Я тоже люблю пироги с яблоками, — сказал Кроуфорд. — Много кто любит.

Муж поспешил увести супругу в сторону, пока она не сделала что-нибудь непоправимое. Не то чтобы уже сказанных слов было мало, но их хотя бы мог слышать только сам Кроуфорд, а слух у него был уже не тот, что прежде.

— Собираемся, — махнул рукой Кроуфорд. — Еще одна деревня и сможем вернуться в Хайтгард.

«Немного осталось», — подумал он, с трудом забираясь на коня. — «Совсем чуть-чуть и все».

Радостные жители города проводили их до окраины города, а запах дыма — немного дальше.

Глава 3

Одноглазый кот

Староста узнал о приезде Последней Стражи лишь немногим раньше Оливера, но когда поздним вечером три всадника въехали в ворота, их уже ждали выставленные кругом столы, прогнувшиеся под яствами. Все жители деревни вышли встречать гостей в самых лучших своих нарядах и поставили на общий стол множество угощений, припасенных для особого случая. Даже отец неловко прихромал вместе со всеми, оставшись, правда, в своей пропахшей работой одежде.

Все деревенские ребята и разодетые в пестрые платья девушки окружили молодого Стража по имени Гарет, разглядывая его меч и содержимое сумки с зельями, из которой он извлек несколько кусочков карамели, чтобы всех угостить. Улыбаясь от уха до уха, Страж рассказывал про сражения со стаей вурдалаков, с серилиной, аукаром и даже баюром. Лишь когда его спросили, не довелось ли ему зарубить инженера, улыбка у Стража на время погасла, и он ответил, что там и нечего особо сказать.

Некоторые ребята и пара девушек из тех, что посмелее, отважились подойти к другому Стражу, жуткому на вид типу, нижняя половина лица которого была спрятана под черным платком. Долго упрашивали того показать, что же он скрывает под ним, а когда Страж в итоге согласился, парни побелели лицом, а девки взвизгнули от ужаса.

Те же, кто постарше, столпились вокруг Одноглазого, наперебой рассказывая тому про Граничный лес. Сперва перебрали имена каждого, кто пропал в нем за последние лет сто, если не больше, припомнили каждый подозрительный скрип или шорох, что слышали меж его деревьев, пока староста не запретил всем и каждому даже близко подходить к кромке леса. Сам Оливер, конечно же, ходил в Граничный Лес, как и все ребята, кто не хотел трусом прослыть, однако ничего такого там не слышал и не видел, лес как лес, при том, что он почти дальше всех зашел, на две сотни шагов. Его только Маркас переплюнул, того аж не видно было из-за деревьев, но то не от большой смелости, а потому просто, что сам Маркас на всю голову дурной.

Оливер же оставался в стороне от общего веселья, к Стражам не подходил и все разглядывал их издалека, пытаясь увидеть в засыпающем за столом старике и его соратниках хоть тень величия. Тот, что прятал нижнюю половину лица под платком, больше был похож на разбойника с большой дороги, а тот, что был моложе, хоть и выглядел прилично, но легче представлялся с косой в поле, чем с мечом в бою.

Больше всех же разочаровывал легендарный Кроуфорд: до этого дня Оливер как-то и не задумывался, что истории про Одноглазого рассказывали еще до его рождения. Даже татуировка Стражей, кольцом охватывающая шею каждого из них, у Кроуфорда пряталась под густой бородой. Его воспетая в песнях пустая глазница вблизи выглядела действительно жутко, и было странно, что старик не спрятал ее под повязкой.

Когда все вдоволь наелись и знатно выпили, кто-то начал стучать по столу и хлопать в ладоши. Простой и незамысловатый мотив, известный каждому с самого детства: один хлопок в ладоши, один удар по столу. Хлопок — удар, хлопок — удар. Неспешный, но стройный и неотвратимый ритм тут же подхватили остальные, и уже через мгновение вся деревня объединилась в песне:

Терзали крысы честный люд.

Плоть или сталь — все сожрут.

Но сломались зубы жадных господ —

В деревню пришел одноглазый кот.

Ты не спрячешься и не убежишь;

Ты не спрячешься и не убежишь;

Грозен и страшен у кота вид,

Прошел он много страшных битв.

Но не стоит его бояться нам,

Враг он лишь злобным грызунам.

Ты не спрячешься и не убежишь;

Ты не спрячешься и не убежишь;

За стеклом истлеет жадный взгляд,

Иначе удар — и уже не горят.

Леворукого выродок должен знать:

Ему не спрятаться и не убежать.

Ты не спрячешься и не убежишь;

Ты не спрячешься и не убежишь;

Одноглазый кот поймает мышь.

Под конец песни толпа разразилась аплодисментами, криками и грохотом стучащих по столу кружек. Лишь когда Одноглазый тяжело поднялся со своего места и поднял руку, все успокоились и затихли.

— Последняя Стража и я лично благодарим славных жителей Девисхила за столь теплый прием, — где-то за дальним столом начала подниматься новая волна веселого шума, но Кроуфорд лишь посмотрел туда своим отсутствующим глазом и все снова стихло. — К сожалению, мне впервые довелось услышать о проблемах, связанных с лесом вблизи этого поселения, и к вашему порогу нас привела куда большая беда. Перед тем, как устраиваться на ночлег, я хотел бы обговорить некоторые вопросы со старостой. Наедине.

Староста уважительно кивнул и в сопровождении Стражей заковылял в сторону своего дома. Однако даже после ухода героев народ не спешил расходиться, и внезапное празднество продолжилось. Оливер как раз намазывал вареньем третий ломоть хлеба, когда его нашли остальные ребята.

— И что в нем такого великого? — спросила Абби. — На вид просто старик.

— Вот дуреха, — ответил Нокс. — Все же знают, что Одноглазый убил тысячи инженеров.

— Ну, точно не тысячи, — заметил Грант, почесывая свою бледную метку на щеке. — Их во всем мире то едва ли столько наберется. Но сотню как минимум, без дураков. А еще я слышал, что это ведьмы императорского двора ему глаз вытащили, дав взамен способность видеть ложь человеческую.

— Чего все-то тогда не дали? Не, ему глаз в бою лесовик вырвал, еще когда Кроуфорд не Стражем был, а молодым лордом. У простых людей дети пропали в лесу, а он едва про это услышал, так сразу и пошел их искать, даже рыцарей своих не дождался. Ну а там лесовик,