Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 101
с хрипом, от её кожи исходил сильный жар.
Девочка сначала зажгла лучину, потом принялась за очаг. Околевшие пальцы не слушались её, поэтому, когда в очаге наконец разгорелся маленький огонёк, который зябко жался к выложенной камнем стене, Богданка старалась даже не дышать в его сторону, то и дело подкладывая ему сухой травы для растопки.
Постепенно по комнате начало раздаваться уютное потрескивание, а затем стало расползаться тепло, но делало оно это так медленно и осторожно, словно боялось быть изгнанным из дома.
Желудок Богданки заурчал, и она попыталась вспомнить, когда в последний раз ела. Вчера в обед.
Она быстро, по-хозяйски, провела ревизию по ведьминому дому, заглянула в каждый угол и, разжившись котелком, выскочила из дому, чтобы набрать и натопить снега. На обратном пути она намеревалась набрать ещё дров, чтобы хватило на ночь, но возле порога лежало всего несколько поленьев. Девочка прикинула, что до рассвета их должно хватить, а как рассветет – можно будет и хвороста насобирать. Главное – ночь продержаться.
Когда она снова открыла дверь, и узкая полоска тусклого света вырвалась на улицу, Богданка краем глаза увидела две освежёванные кроличьи тушки, подвешенные за лапы прямо под низкой крышей. Ледяная корка на них тускло поблёскивала.
– И как только зверьё не растащило… Экая ты, Агне, запасливая.
Она цапнула одну тушку и скрылась в доме, опасаясь выпустить так старательно накопленное тепло.
Пока варилась похлёбка, Богданка, немного подумав, перетащила свою постель из маленькой комнаты без окна в комнату Агне, чтобы быть рядом, если ведьме станет хуже.
За ночь она несколько раз приходила в себя, и девочка поила свою наставницу остывающей похлёбкой. Ведьма давилась, но все равно жадно глотала.
Ближе к рассвету дыхание Агне немного выровнялось, и беспамятство сменилось беспокойным сном. Тогда Богданка тоже позволила себе немного отдохнуть и, закутавшись в одеяло так, чтобы торчал только кончик носа, чутко задремала.
Но стоило ей умоститься поудобнее, раздался стук в дверь.
– Кто там? – недовольно спросила она.
– Открывай, хозяйка! – мужчина за дверью говорил на её, Богданки, родном языке. Сон как рукой сняло. Это за ней! Она поедет домой! К родителям!
Девочка рыбкой выскочила из-под одеяла и бросилась к двери. Быстро справившись с засовом, она распахнула дверь и уже хотела броситься чужаку на шею, но что-то её остановило.
На пороге стоял молодой казак. Наголо бритая голова блестела в лунном свете, чёрный чуб был залихватски зачёсан на бок, на пышных усах оседал иней от пара, выходящего изо рта.
– Ну что, любоваться будешь, али пригласишь меня в дом? – чужак улыбался только губами. Глаза его оставались серьёзными.
– Проходи, – Богданка посторонилась, – грейся.
– Нет, девица, так не пойдёт. Сначала каракули эти богомерзкие сотри, негоже православному человеку с ведьмовкою знаться.
Он указал пальцем на косяк. На верхней перекладине в темноте едва просматривался начерченный угольком символ. Вроде как корявая ветка в кругу, а вроде и рог олений.
– Не мой это дом. Не буду ничего стирать.
– Ну, тогда сама ко мне выйди. Побеседуем. Если хочешь – домой увезу.
Под пристальным, колючим взглядом незнакомца Богданка сделала шаг назад, в спасительную темноту дома.
– Не пойду. И ты уходи.
– Так значит, – казак зло сверкнул глазами. – К безбожнице примкнуть решила? И чему учит она тебя? Курей воровать да ворожить на их потрохах?
– То не твоего ума дело, чему она меня учит. Уходи, – дверь захлопнулась прямо перед носом незнакомца.
Он с остервенением забарабанил кулаком в дверь, которая прогиналась под его напором, но не ломалась.
– Это твой последний шанс домой вернуться! Ты слышишь?! – в голосе его уже не осталось ничего человеческого.
Тук. Тук. Тук.
– Уходи!
Тук. Тук. Тук.
– Открой мне дверь или пожалеешь!
Тук. Тук. Тук.
Богданка попятилась от двери, села на пол у кровати Агне, которая так и не проснулась, зажмурилась и закрыла уши, словно её это могло спасти.
В дверь забарабанили всё сильнее, норовя сорвать её с хлипких петель.
Тук. Тук. Тук.
А когда снова распахнула глаза, обнаружила себя закутанной в одеяло. Солнечный свет пробивался через мутное окно и оставлял светлый размытый квадрат на полу, прогоревший очаг уже давно остыл.
Тук. Тук. Тук.
Она встала и подошла к двери и, немного подумав, распахнула её настежь. Яркий свет отражался от сугробов и больно бил в глаза.
– Тук. Тук. Тук, – стучал топор раздетого по пояс Къелла. Чуть поодаль, распластав рукава, словно крылья, валялась его рубаха из небеленого льна и куртка. А у ног выросла уже довольно большая гора дров.
Сам норд раскраснелся, от его тела шёл едва заметный пар, борода топорщилась в разные стороны.
Къелл боковым зрением увидел Богданку, с силой загнал топор в ствол поваленного дерева и остановился.
– Ну и горазды же вы спать, – сообщил он Богданке, собирая дрова.
В дом он вошёл без спроса, даже не остановившись на пороге, по комнате разлился запах свежесрубленной хвои и терпкого мужского пота. Светлые волосы норда влажными прядями прилипли к лицу и шее. Кожа на его спине раскраснелась от притока крови и мороза, и стала видна сеточка из шрамов, покрывавших торс могучего норда.
– Я сто раз тебе говорил, – он повернул голову в сторону Агне, которая успела проснуться и со старушечьим кряхтением сесть, – перебирайся в деревню. Выстроим тебе дом, нарисуешь на нём своих каракуль. Не придётся ходить проверять, не съели ли тебя по дороге волки.
Богданка, которая раньше видела его только в липком сумраке Медового зала, наконец, разглядела глубокие морщины, залегшие в уголках губ и на лбу мужчины.
– Нельзя мне в деревню, – слабый голос ведьмы скрипел, словно несмазанные петли.
– Упёртая баба, – он чиркнул огнивом раз, другой. Огонь в очаге разгорелся быстро, жадно слизывая выступающую от жара смолу. – Сегодня из дому не выходи. Я после заката приду, принесу пожрать.
– Спасибо, – прохрипела Агне, но дверь за ним уже захлопнулась.
– Почему нам нельзя в деревню? – Богданка повесила над очагом котелок с бульоном, застывшим и вязким. – Из-за людей?
– И из-за них тоже, – несмотря на быстро расползающееся тепло, ведьма всё равно куталась в одеяло. – Ведьмовские дома влекут к себе духов, пропитываются их силой. А там, где много силы, быть беде.
После завтрака Агне хотела снова провалиться в сон. Её тело, поддерживаемое не только жизненными силами, которые есть у каждого живого существа, но и магией, быстро шло на поправку, особенно если дать ему возможность полноценно отдохнуть.
Богданка же, вытерев пол от протаявшего снега, принесённого на ботинках Къелла, хотела выйти на улицу, дабы осмотреться. Спать ей
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 101
